Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
Warning: A non-numeric value encountered in /web/zanos/classes/Player/RatingArticle_class.php on line 146
№ | Статья | Скачиваний | |||||
---|---|---|---|---|---|---|---|
201 | В статье рассматриваются особенности мультиплицирования художественного текста на примере анимационного фильма А. К. Петрова «Моя любовь», снятого по роману «История любовная» И. С. Шмелёва. Мы анализируем, каким образом режиссёр при помощи иконологического подхода к тексту романа, переосмысления рамочного компонента оригинала, а также благодаря работе с эмотивным пространством художественного произведения конструирует новый топос впечатления в поэтике мультипликационного текста. По нашему мнению, изменение названия как рамочного компонента с безличного и отстранённого «История любовная» у И. С. Шмелёва на персонализированное камерное «Моя любовь» у А. К. Петрова приводит к смещению ракурса восприятия, создавая акцент на исповедальность повествования. Следующей точкой формирования эмотивного пространства является иконологический подход к анимационному тексту, на котором основывается методика анализа в данной статье. Мы считаем, что при передаче внутреннего эмотивного пространства А. К. Петров следует за визуально-графическими акцентами оригинального произведения, а также использует традиционную христианскую символику, метафорическую кинетику персонажей (внедрение жестов-иллюстраторов), а также частотное обращение к романтическим образам, относящимся к культурным универсалиям. Особое внимание мы уделяем важности для А. К. Петрова передачи эмотивного пространства изображаемой И. С. Шмелёвым эпохи. Для этого мультипликатор обращается к иконографии жанровой живописи конца ХIХ – начала ХХ века, усложняя тем самым информационный код мультфильма. Таким образом, анимационная лента А. К. Петрова «Моя любовь» превращает текст И. С. Шмелёва «История любовная» в архетипическую историю-иносказание, расширяя границы от частного случая подростковой любви до универсальной истории о противоборстве добра и зла, света и тьмы, духовного и телесного. Ключевые слова: семиотика кино, интертекст, иконология, иконография, анимационный текст, кинотекст | 915 | |||||
202 | Автор статьи исследует уличное искусство в некоторых городах Сибири как этическую мотивацию визуальной интеграции в общественное пространство. Автор выясняет начало этих явлений – как в мире, так и в России – с исторической точки зрения. Надписи, граффити, street art рассматриваются как проявления ценностей, разделённых по трём категориям: индивидуальные, вовлечённые, глобальные паттерны. Уличное искусство в городах Сибири направлено на изменение социальной, политической и, самое главное, аксио-семиотической формы городского пространства. Статья представляет собой попытку предложить исследование уличного искусства и настенных изображений как визуальных текстов на примере городов Сибири. Как эти визуальные явления существуют в городском пространстве восточной части России? Как они относятся к городскому пространству? Воспроизводят ли они городское пространство? Творят ли они визуальный образ городского пространства или создают иллюзию уникальности места? Где и кем они созданы и по каким причинам? Уличное искусство может быть индивидуальным опытом, вовлечённой активностью, политическим и социальным, глобальным и местным. Граффити можно рассматривать как мемориалы или как форму коммуникативного пространства, в котором обнаруживаются даже скрытые общественные проблемы; как проявление ценностей и как форму взаимодействия через символы; как способ борьбы за ценности и убеждения (происходящей по всему миру) в городском пространстве Сибири. В таких городах, как Томск, Новосибирск, Кемерово, Новокузнецк, Иркутск, Горно-Алтайск, автор смог увидеть уличное искусство как стремление граждан к эгалитарным изменениям, а именно: доступность искусства, эстетизация зданий, политический дискурс, творение ценностей / базовых идентичностей по месту жительства. Ключом к изучению экзепляров такого искусства является способ представления в них ценностей, социальный и экономический контекст их возникновения, политическая форма борьбы с ними, местная активность и построение / выражение идентичности соседства. Уличное искусство не только способствует эстетизации пространства сибирских городов, но и всё чаще становится выражением и способом реализации ценностей или одним из способов организации общественного пространства обычными людьми. Ключевые слова: аксио-семиотика, уличное искусство, городское пространство, Сибирь, культура | 906 | |||||
203 | На философском факультете Томского государственного университета с 2012 года преподаётся учебная дисциплина «Методологические основания визуальной антропологии» для обучающихся в магистратуре по направлению «социология». В рамках изучения этой дисциплины магистранты приобретают навык системной теоретической экспликации антропологических смыслов, содержащихся в фотографическом изображении. Свои компетенции в данной области они демонстрируют в соответствующих по тематике эссе, посвящённых концептуальной интерпретации избранной ими фотографии. Ниже представлены некоторые работы магистрантов-социологов, посвящённые анализу фотографического снимка в ракурсе визуальной антропологии. Ключевые слова: фотография, визуальная антропология, анализ изображения | 904 | |||||
204 | В XVII–XVIII веках монастырские комплексы имеют надёжные и развитые системы фортификации в соответствии с требованиями времени. Большинство монастырей в течение ХХ века потеряли церковно-религиозную, научно-образовательную и культурно-художественную функции, что стало причиной их упадка и разрушения. Сегодня монастыри постепенно возвращают своё первоначальное назначение духовной обители, зато неотъемлемая часть их архитектурного образа – оборонительные укрепления – не охраняются и разрушаются. В этой статье представлены монастыри XVII–XVIII веков Западного региона Украины, которые были основаны в пределах центра города и включены в систему городских фортификаций, а также отделены от города и построены на возвышенности и в низменности. В результате проведённого анализа удалось определить, что расположенные на равнине и в низине монастыри имели регулярные укрепления, а построеные на возвышенности – нерегулярные фортификации. В отдельных монастырских комплексах под влиянием архитектурной и инженерной мысли, а также в результате политического и административного факторов сформировалась система развитых фортификаций. Ключевые слова: оборонительные монастыри, регулярные и нерегулярные фортификации, монашеские ордена, развитые фортификации | 903 | |||||
205 | Основная цель данной работы заключается в создании цельной картины расположения и устройства Академии Платона и так называемого «Дома Прокла» в Афинах, который являлся одним из мест, где преподавали афинские неоплатоники в V–VI вв. н. э. Достижению этой цели способствует комплексное изучение как археологических, так и биографических письменных свидетельств. Данный подход, характерный для школы «Анналов», позволяет прикоснуться к бытовой стороне жизни и обеспечить исследователю и читателю более близкие отношения с изучаемым периодом. Именно в случае платоновской Академии и дома Прокла у нас имеется и достаточная материальная база, и свидетельства современников. Эти объекты были выбраны для изучения ещё и потому, что представляют собой два разных подхода к ведению философской жизни и способу передачи знания. Можно сказать, что мы видим здесь, с одной стороны, эволюцию образовательной системы от свободного рассуждения во время прогулки до более известного в современном мире лекционного варианта. С другой стороны, мы можем наблюдать в настоящий момент возвращение к первой версии системы в виде организации научной жизни вдали от густонаселённых центров городов в форме университетских кампусов. Ключевые слова: топография Афин, Академия Платона, гимназий, перистиль, экседра, афинская школа неоплатонизма, Прокл, Марин, университет | 902 | |||||
206 | В настоящей статье мы предлагаем вариант коммуникативно-прагматического подхода к определению содержания предложений, высказываемых агентами в дискуссии. Мы намерены: 1) предложить такую трактовку процесса убеждения, в соответствии с которой он может быть признан успешным – даже если отдаётся должное фундаментальной проблеме знаковой коммуникации и признаётся, что агенты в процессе коммуникации передают друг другу только знаки, а их значения оказываются недоступными собеседнику; 2) показать, что популярные современные подходы (прагма-диалектический подход, AGM-подход, DBR-подход и др.) к процессу убеждения не предлагают такой трактовки процесса убеждения; 3) установить точные и проверяемые условия, необходимые и достаточные для признания процесса убеждения в нашей трактовке успешным. Наш подход использует современные подходы к трактовке содержания предложения (прежде всего ментальный холизм – М. Харрелл, Н. Блок и др.), а также экстраполирует современные структуралистские подходы к пониманию математических объектов в философии математики (Д. Гильберт, М. Резник, С. Шапиро) на знаковую коммуникацию в ситуации убеждающей аргументации. Мы отклоняем решение проблемы знаковой коммуникации, состоящее в том, что вполне возможен трансфер визуальных образов вне зависимости от их содержания или значения, из чего следует, что коммуникация агентов всё-таки возможна посредством передачи таких образов. Это решение, фактически, предлагает обсуждать не знаковую, а беззнаковую коммуникацию, но, во-первых, передача убеждений как лингвистически выражаемых объектов в таком случае невозможна, и, во-вторых, есть сильные аргументы в пользу того, что даже не имеющие содержания объекты различных агентов различны, что также делает трансфер невозможным. Мы определяем риторическое значение предложения, высказываемого агентом в дискуссии. Этим значением является также предложение, антецедентом которого является полное описание системы убеждений агента, а консеквентом – исходное предложение. Также мы признаём процесс убеждения риторически успешным, если по завершении этого процесса аудитория не может возразить тезису убеждающего при условии, что убеждающий придаёт своим предложениям и предложениям аудитории некоторое (хотя бы риторическое) значение. То, что риторическое значение не зависит от того, какое значение приписывают своим словам сами собеседники, позволяет показать, что, несмотря на проблему знаковой коммуникации, убеждающий может иметь риторический успех. Поскольку наш подход ориентирован исключительно на риторический успех в процессе убеждения посредством знаковой коммуникации, наша трактовка процесса убеждения имеет коммуникативно-прагматический характер. Как и подобает прагматическому подходу к процессу убеждения, наш подход не требует от убеждающего высказывать только те предложения, которые он сам понимает и считает истинными, и те аргументы, которые он сам понимает, считает корректными и приемлемыми. Ключевые слова: теория аргументации, аргументирующее убеждение, изменение убеждений, содержание убеждений, коммуникация, прагматика, ментальный холизм, структурализм в философии математики, формализм в философии математики | 902 | |||||
207 | В статье проанализированы индивидуальные семантические структуры, имеющие как внешнюю, так и внутреннюю природу и способствующие созданию актёрского образа. Автора интересует именно проблема места личности актёра в его персонаже. На примере документальных фильмов о трёх значимых актёрах оказывается возможным сформулировать некоторые аспекты влияния актёра на сознание и образ жизни как зрителя, так и общества. Специфика актёрской личности становится неотъемлемой частью его героя. Анализ фильмов обнаруживает возможность объяснить и доказать, что Кэри Грант создаёт на экране такой образ, каким бы он сам хотел быть в реальности, тогда как Жан-Поль Бельмондо проецирует на персонажа своё человеческое кредо, а Хит Леджер перестаёт существовать как личность в каждой роли, растворяясь в ней. Семантическое ядро другого «Я» в кинороли, которое неизбежно в актёрской профессии, наполняется смыслом в зависимости от внутренних установок каждого, то есть оно сугубо индивидуально. Ключевые слова: звезда Голливуда, внутренняя и внешняя трансформация, раздвоенность, процесс вживания в образ, экранный образ, типаж романтического героя | 901 | |||||
208 | В данной статье феномен и социальные практики отцовства осмысляются в контексте смены философских парадигм. Автор рассматривает «традиционное» и «отсутствующее» отцовство как следствия бинарной концептуализации пола в классическом философском дискурсе. Интерпретация мироздания через противопоставление друг другу различных аспектов реальности (духовное / телесное, разумное / чувственное, трансцендентное / имманентное и т. п.) тесно связана с существованием в культурном пространстве идеала отстранённого, рационального, ориентированного на внесемейную самореализацию мужчины-отца. Современная трансформация образа отца, появление тенденции «вовлечённого» отцовства рассматриваются автором как конкретное культурное последствие преодоления дуалистического принципа в современной философской онтологии и антропологии. Выставка фотографий «Отцовство как измерение мужчины» осмысляется в статье как визуальное доказательство преодоления классического стиля философствования. Ключевые слова: дуализм, бинаризм, маскулинность, «отсутствующий отец», «традиционный отец», «вовлечённый отец», «отцовская революция» | 896 | |||||
209 | Визуальная семиотика изучает целый ряд областей человеческой культуры и человеческого поведения. В частности, к сфере её внимания имеют прямое отношение различные формы социальной самоидентификации и презентации, носящие визуальный характер. Мы предлагаем расширить этот список, включив в него не только формы сословной, кастовой и клановой самопрезентации, что достаточно очевидно, но и визуальную составляющую практик интеллектуала – в нашем случае античного. Для античного мира вполне применима современная метафора полиса как «города речей». Но мы должны прибавить к ней не менее важную метафору «города разглядываний». Визуальное любопытство древнего грека было ничуть не меньшим, чем любопытство аудиальное. И философы отвечали на эту потребность. Создателями наиболее радикального визуального варианта философского поведения в античной Греции стали киники. Оно было странным не только с точки зрения пищевой аскезы и чудаковатых манер (приписывавшихся ещё пифагорейцам). Оно противоречило другим визуальным примерам античных интеллектуалов. Вызывающее поведение киников может быть названо «визуальной риторикой». В отличие от риторики Аристотеля, которая была направлена на сохранение общественного порядка и приличия, без которых невозможен полис как «общение ради максимального блага», киники как раз отвергали общественные приличия. И они делали это подчёркнуто наглядным способом. Их риторика имела очевидный характер. В качестве одного из её орудий они использовали собственное тело, которое становилось наглядным выражением свободы и независимости от общественного контроля. Сохранившееся описание кинических визуальных аргументов позволяет классифицировать их по следующим темам. 1) Преодоление себя: Победа над собой означает преодоление власти социального типа, с которым себя отождествляет человек. Чтобы справиться с принудительной силой символических коммуникаций, необходимо натренировать в себе «силу Сократа», то есть способность не обращать внимания ни на что, кроме добродетели. Киническая аскеза имела своей задачей предотвратить превращение удовлетворения потребностей в предмет страстного вожделения. Это выражалось в их экономной минимизации и в наглядной демонстрации того, как следует избавляться от вожделения. Визуальная наглядность освобождала от страха перед непристойностью. 2) Аргументация: В качестве наглядных инструментов испытания и опровержения киники используют предметы обиходной пищевой культуры: сыр, бобы, рыбу. При этом они активно эксплуатируют метафорические коннотации этих предметов в античном фольклоре и словесности. 3) Противодвижение: Киники визуально демонстрируют, что «плывут против течения». Они убеждены, что это – единственно верный способ поведения. 4) Поиск человека: Знаменитый анекдот о «фонаре Диогена» является интерпретацией знаменитого гераклитовского «аргумента от сна». 5) Отношение к смерти: Отношение Диогена к его собственной смерти показывает, что и здесь «визуальная пристойность» должна быть отброшена. Умершее тело более достойно «варварского» (вероятнее всего – зороастрийского) захоронения, чем «пристойного» эллинского. Визуальные аргументы киников были связаны с учением Антисфена о правильном имени, которое должно иметь однозначное соответствие предмету. Провокации киников имели целью изменение фокуса нашего видения сущего. В каком-то смысле можно сказать, что поведение киников – это часть их стратегии «исправления имен». Ключевые слова: визуальная антропология и семиотика, кинизм, Антисфен, Диоген Синопский, хрия | 887 | |||||
210 | Концепт «медиатизация» фиксирует принципиальные изменения в обществе, произошедшие благодаря развитию современных медиа. Этот концепт активно и широко используется в современных исследованиях; однако концептуализация процессов медиатизации происходит в разных направлениях и различна в разных странах. Между тем уточнение содержания данного концепта и исследовательских допущений, связанных с его употреблением, является важной и самостоятельной задачей. В статье анализируются появление и исходные идеи данного концепта: идея особой медиалогики, как она понималась Д. Элтейдом, идея форматирования, опирающаяся на концепцию медиума как ключа к сообщению последователей М. Маклюэна. Выявлены и представлены проблемные моменты этой концептуализации, связанные, с одной стороны, с тем, что сложные формы анализируются как простые, что приводит к неверным аналогиям; с другой – с пониманием медиума вне необходимых для его функционирования материальных и организационных условий. В то же время показывается, что ряд критических аргументов в адрес данных концепций, связанных, например, с игнорированием этического измерения и осознанности сообщения в модели Маклюэна, неправомерны. Представлены основные взгляды на датировку процессов медиатизации. Выделяются ключевые посылки введения концепта «медиатизация», связанные с разделением собственно действительности и конструктов этой действительности, а также отсутствием единой логики формирования различных медиатизированных социальных миров. Показывается направление дальнейшей эволюции исследований, использующих данный концепт, – оно связано с идеями различных медиалогик, а не единой медиалогики и представлено тремя основными подходами: стратегией понимания медиа как института, под действием которого трансформируется логика других игроков; стратегией анализа «медиатизированных социальных миров», базирующейся на идеях семиотики, постструктуралистских подходах к анализу дискурса, а также различных интерпретациях социальных миров; «технологической» стратегией, демонстрирующей связь «грамматики медиа» и трансформации мыслительных привычек. Ключевые слова: медиа, медиатизация, медиалогика, медиаформат, медиатизированный социальный мир | 887 | |||||
211 | В статье рассматриваются преобразовательные творческие акты, направленные на трансформацию городского пространства. Объекты, являющиеся результатом этих действий, представляют собой нечто, что можно назвать альтернативной городской эстетикой. Основываясь на результатах исследований, проведённых в сибирском городе Томске, а также на фотографических материалах, собранных в рамках исследовательских проектов, таких как «Невидимый город», автор пытается доказать, что описанные явления в городской иконосфере имеют глобальный характер. «Невидимая» деятельность жителей города – это спонтанные формы творческой деятельности. Это следы бытия и проживания, оставленные теми людьми, которые создают городское пространство. Жители, которые являются активными деятелями, не только изменяют, но и создают окружающее пространство. Важно отметить, что эта практика имеет существенные последствия, что влияет на внешний вид, организацию и доминирующую эстетику городов. «Невидимое» часто усваивается сферам китча и дурного вкуса, потому что они довольно сильно нарушают установленные и привычные каноны. Однако, как ни парадоксально, альтернативная эстетика также имеет собственный внутренний канон. В качестве основных её принципов мы можем идентифицировать возвращение / обращение, независимое построение объектов, отказ от абстрактности, ссылки на формы животных и растений, которые необязательно известны из окружающей среды, а также необычное сочетание форм, глобальный характер которых невозможно отрицать. С 2015 года автор участвовал в исследовательском проекте под названием «Визуальная организация городского пространства: сохранение, трансляция, историческая и культурная перспектива. Сравнительный анализ иконосферы и её соотношения с образом жизни населения российского Томска и польского Вроцлава». Томск оказался чрезвычайно богатым в своей «невидимости». Почти во всех дворах, расположенных рядом с модернистскими кварталами советского периода (так называемая система крупнопанельной застройки) или уникальными деревянными одно- и многоквартирными домами, автор нашёл примеры спонтанной творческой активности местных жителей. Жители Томска превращают ненужные объекты или материалы в объекты, основная функция которых заключается в «приручении» и «приукрашивании» ближайшего, зачастую дегуманизированного, пространства, а также в работе по решению повседневных проблем и недостатков. Умы и руки, приверженные бриколажу, превращают мусор и фрагментированные объекты в эмансипирующие сущности. Невидимые объекты отмечают присутствие создателей / жителей, которые, заняв активную позицию, принимают решения об имидже этих фрагментов города. Такие творческие акты «дают» им свою власть, и объекты, созданные таким способом, характеризуются исключительным положением во всей вселенной объектов. Ключевые слова: городская эстетика, город, глобальность, самодеятельность, «невидимый» город, репрезентативное, пренебрегаемое, городское пространство, городские исследования | 886 | |||||
212 | В статье рассматривается рисунок английского художника XVI века Джона Уайта «Воин-пикт», изображающий представителя древней Британии. В этом образе отразились современные художнику идеи об истоках национальной самоидентификации, принадлежащие сторонникам двух принципиально разных взглядов на прошлое Англии. Сторонники первого взгляда основывались преимущественно на средневековом сочинении Гальфрида Монмутского «История королей Британии», в котором легендарные правители государства, такие как король Артур и Бренний, изображались как создатели империй и соперники Древнего Рима. Второй взгляд на прошлое Британии был представлен историками так называемой «школы антикваров», опиравшимися на античные тексты и сохранившиеся памятники старины. Анализ образа пикта, созданного Уайтом, показывает, что рисунок был выполнен под влиянием представителей «школы антикваров». Однако Уайт не отказался полностью и от взглядов сторонников средневековой версии. Он постарался возвеличить своего воина-пикта, устанавливая тесную связь между его изображением и образами Древнего Рима. Ключевые слова: культура Возрождения, Джон Уайт, Гальфрид Монмутский, Уильям Кэмден, Римская Британия | 884 | |||||
213 | В работе анализируется проблема организации общественного пространства Китая в контексте воздействия на социально-экономическую сферу. Особое место уделяется анализу экономического роста Китая в свете обострения экологической ситуации в стране. Представлены две ключевые стратегии дальнейшей организации общественного пространства Китая. Первая стратегия – это стратегия урбанизации Китая путем переселения сельских жителей в мегаполисы и крупные города. Вторая стратегия – стратегия перехода от крупных мегаполисов к мелким посёлкам с немногочисленным населением. В настоящее время приоритет государства отдаётся первой стратегии, что связано с необходимостью дальнейшего экономического роста государства. Стремясь сохранить реализуемую стратегию организации общественного пространства и одновременно ослабить экологические проблемы, государство делает ставку на политику по переселению населения на территории Российской Федерации. Одним из возможных регионов переселения китайского населения рассматривается Забайкальский край. В настоящее время идёт процесс согласования соглашения между Российской Федерацией и Китаем с учётом возможных выгод и дальнейших перспектив для обоих государств. Ключевые слова: общественное пространство, урбанизация, экология, экономическое развитие, коренной народ | 883 | |||||
214 | Целью статьи является анализ проблем применения семиотической методологии в современной юриспруденции и биоэтике. Показано, что проводником семиотической методологии в юридические исследования является семиотика права – интенсивно развивающаяся с 70-х гг. ХХ в. междисциплинарная научная отрасль. Современное состояние семиотики права обусловлено прежде всего отсутствием теоретического, концептуального и методологического единства. При этом разнообразие и ряд «конфликтов» научных теорий, концептов и методов наблюдаются не только на уровне взаимодействия между семиотикой и юриспруденцией, но также внутри самой семиотики. Выделены следующие основные подходы к семиотике права: пирсеанский, греймасианский, аналитический, риторико-прагматический, деконструктивно-критический, социологический и социолингвистический, культурологический. Охарактеризована их теоретическая и методологическая специфика. Разработан авторский культурологический подход к семиотике права. Обосновано относительное единство семиотики права как научной отрасли и предложена ее прагматико-интерпретативная парадигма. Сделан вывод о том, что существенные методологические затруднения для развития семиотики права и применения семиотической методологии в юридических исследованиях представляет отсутствие единых концептов. Предложены и определены основные концепты семиотики права, классификация правовых знаков и знаковых систем. Показано, что феномен мультимодальности ставит перед семиотиками права новые задачи. Он предполагает повышенный исследовательский интерес к невербальным правовым знакам: естественным, образным и знакам действия. Для продуктивного развития семиотики права, особенно анализа образных знаков и знаков действия, могут быть полезными результаты исследования иных, смежных с правовым, дискурсов: политического, религиозного и др. В статье также дано представление об эвристических возможностях применения семиотического подхода в биоэтике. Как правило, в сознании исследователя в области этики доминирует установка, что проблемы семиотики, скорее, имеют отношение к логике, эпистемологии или когнитивистике, но лишь косвенно могут иметь отношение к проблемам этики. В статье на основании привлечения идей Ч. Пирса и В. Уэлби рассмотрены историко-философские предпосылки развития этики семиотики и показано, что данное поле исследований может служить философско-методологическим основанием для развития семиотических исследований в области биоэтики. В основании семиотического подхода к биоэтике должна лежать проблематизация телесных прав человека. Именно они являются «семантическими универсалиями» (У. Эко), которые могут считаться присущими всему человечеству. На наш взгляд, экспликация в рамках семиотического подхода проблематики «телесных прав», «соматического» права способна стать связующим звеном для сближения семиотики права и семиотических исследований в области биоэтики. Ключевые слова: семиотика права, семиотика биоэтики, семиотическая методология в правовых исследованиях, знак, значение, языковые игры, этика значения | 880 | |||||
215 | «Географическое воображение» – это странное терминологическое сочетание. Оно может вызвать подозрение у академически респектабельной географии вследствие тех эпистемологических опасностей, которые оно, предположительно, несет. В статье анализируется понятие географического воображения в работах выдающегося британского культурного географа и историка картографии Дениса Косгроува (1948–2008). У Косгроува нет развернутой и систематической теории географического воображения, но оно является основной темой его многочисленных исследований. Вопрос о географическом воображении для Косгроува фундаментальный, так как воображение становится у него едва ли не «трансцендентальным условием» любого возможного географического акта как акта представимости Земли или отдельных ее частей в географических образах (картах, живописных полотнах, ландшафтах, фотографиях, городских планировках и парках, цифровых репрезентациях). В статье рассмотрено несколько основных характеристик географического воображения и обширного поля географической образности у Косгроува. Географические образы – это не некие сущности, спонтанно производимые «продуктивной способностью воображения» во внутреннем интерьере «картезианского театра» и остающиеся замкнутыми в границах его сцены. Географическое воображение – имя какого-то сложного механизма, работу которого нам трудно (если вообще возможно) понять и описать, в котором оказываются задействованы глаза, руки, мышление, технологии, и этот механизм порождает экстерналии (образы Земли). Географические образы формируют новые (эмпирически нереализуемые) горизонты наглядности, видимости и интеллигибельности. Например, карта, по словам Кристиана Жакоба, «представляет схему, визуальную и одновременно интеллектуальную, которая занимает место невозможного сенсорного видения». Географические образы – это одно из «привилегированных мест» (но и выражений) графических экспериментов, экспериментов воображения, в ходе которых отрабатывались и продолжают отрабатываться все новые условия видимости, представимости и мыслимости Земли. Географическое воображение – работа по визуальному представлению не только эмпирического порядка, но и концептуальных структур. Географический образ не может быть сведен к чистому и нейтральному представлению пространственных (географических) фактов. По отношению к уровню «фактов» он всегда демонстрирует смысловую и визуальную избыточность. Для Косгроува история географического воображения – это еще и история «инвестиций», которые сделали и продолжают делать в географическую образность людские желания, страхи, надежды, метафизические спекуляции, религиозные искания и моральная чувствительность. Рассмотренная в целом исследовательская работа Косгроува, центрированная на теме географического воображения, является одним большим актом онтологической, эпистемологической, культурной и даже этической реабилитации образов. Ключевые слова: воображение, географическое воображение, географический образ, география, Денис Косгроув, карта, картография, образ | 877 | |||||
216 | Доклад представляет взгляд на музей, во-первых, как на публичное пространство в сети других городских площадок и, во-вторых, как на пространство, заданное модусами поведения в нём и его использования. Особенность использования посетителем музейного пространства описывается в терминах «демонстративности» и «спектакулярности», когда модусом поведения в пространстве становятся игры с открытостью и доступностью для рассматривания. Предлагается исследование феномена множественности сценариев использования экспозиционного пространства, то есть изучение транзитивных свойств музейного пространства. Ключевые слова: музей, пространство экспозиции, общественное пространство, транзитивное пространство, публичность, доступность, демонстрационность | 876 | |||||
217 | Статья посвящена эпистемологии воображения и мысленного эксперимента. Отправной точкой является метафорическое определение мысленного эксперимента как «лаборатории разума», данное Дж. Брауном. Отталкиваясь от этого оксюморона, соединяющего экспериментальную (конкретно- инженерную) и теоретическую деятельность в одно понятие, проводится исследование воображения как средства осуществления мысленных экспериментов. В начале рассматриваются эпистемологические отношения лабораторного и мысленного эксперимента в связи с характерной для современного модельного подхода в философии науки тенденцией сближать эти методы на основании структурно-функционального сходства теоретического моделирования и экспериментальных практик. Демонстрируется, что мысленный эксперимент не является экспериментом и решает иные задачи, связанные не столько с производством предметного знания (о реальности), сколько с поиском самих способов опредмечивания задач и прояснением их отношений между собой. Для этого используется концепт themata, предложенный Дж. Холтоном в его концепции «научного воображения». Неясно определенные Холтоном themata интерпретируются как машины конвертации, позволяющие схематизировать перцептивное содержание и придавать ему модельную форму с сохранением момента наглядности, т. е. возможности обратной конвертации (движения от теоретической модели к эксперименту). Мысленные эксперименты, в свою очередь, обнаруживают границы и характер отношений между themata. Для прояснения механизма работы воображения с ненаглядными объектами использована теория прототипов Э. Рош. Выстраиваемая воображением схема опредмечивания в этой ситуации основывается на семиотической связи ненаглядного означающего с наглядным означаемым (прототипом), а семиозис обеспечивается «натурализацией» метафоры, набрасывающей связанную с прототипом схему опредмечивания (правила построения образов) на не размеченную (новую) или требующую обновления разметки в связи с новыми обстоятельствами предметную область (задачу). Работающее таким образом воображение является естественной границей понимания – понять значит вообразить, а мысленный эксперимент позволяет картографировать работу воображения и с помощью полученных карт анализировать принципы его работы. Поэтому, хотя мысленный эксперимент не позволяет решить вопрос об эмпирической адекватности полученных в нем результатов, он репрезентативен и надежен при исследовании эпистемологических установок и связанных с ними машин конвертации, т. е. воображения. Карта ничего не говорит о существовании изображенной на ней местности, но зато многое способна рассказать об устройстве воображения картографа. Ключевые слова: воображение, мысленный эксперимент, познание, понимание, научное открытие, методология науки, эпистемология | 875 | |||||
218 | Исследуется теоретическая проблема палимпсеста как особого типа письма в постмодернистской практике. На примере анализа живописных текстов Ансельма Кифера автор размышляет о характерологических признаках палимпсестного мышления ведущего представителя немецкого неоэкспрессионизма. Техника палимпсеста определяется как совокупность метафор, наложение нескольких фигур и смыслов, переплетение цитат, что формирует особые интертекстуальные подтексты и скрепы. Палимпсест рассматривается как сохранение следов культуры и шум языка, как мерцание смыслов и просвечиваемость исторических контекстов, как вязь и игра множественных семантических наслоений и цитат. Палимпсест как процесс архивирования фактов и культурных страт исследуется также в контексте символики видимого и невидимого следа, скрытых знаков, нелинейного времени и пространства. Автор предлагает новый инструментарий исследования. Обращаясь к постмодернистской практике письма, она апеллирует к работам Ю. Кристевой, А. Греймаса, Ж. Женетта, Р. Барта, Д. Фоккемы, М. Фуко, Ж. Дарриды и др., обосновывая тезис о палимпсесте как универсальном, гибридном тексте, в пространстве которого происходит конвергенция множества слоев, имплицитно содержащих видимые или невидимые заимствования, аллюзии и реминисценции. Художник выступает сигнификатором, маркируя события и факты с помощью знаков и символов, обнаруживая тем самым связь между текстом и подтекстом. Формулируется и основная исследовательская задача – найти дискрипции на уровне глубинных страт текста и продемонстрировать технологию продуцирования новых смыслов. В центре внимания автора – искусство Ансельма Кифера, который увлекает зрителя в паутину и лабиринты скрытых знаков и символов, в игру по поиску следов и контаминации двух и более семантических слоев. Объектом анализа стали две живописные работы: Varus (1976), в которой художник на уровне художественных контекстов работает с символами исторической памяти и паттернами немецкой мифологии, и Margarete (1981) — мощное художественное высказывание на тему Холокоста. Эта картина, написанная под сильным влиянием стихотворения румынского немецкоязычного поэта, еврея по национальности, Пауля Целана «Фуга смерти» (Todesfuge), посвящена теме геноцида евреев в концентрационных лагерях. Визуальные тропы художника выявляют следы травматической памяти, проявленной в двухуровневой структуре картины: нижний слой (участки черной краски вдоль нижней части холста символизируют пепел волос сожженных евреев в Освенциме) и верхний – сгорающая солома – объединены идеей освобождения и духовного очищения. Ключевые слова: палимпсест, постмодернизм, след, интертекстуальность, видимое / невидимое, Ансельм Кифер, немецкая мифология, культурная память, Холокост, Пауль Целан, гибридный текст | 875 | |||||
219 | Статья раскрывает основные стилистические и семантические особенности экранизации русской классики польским режиссёром Анджеем Вайдой. Акцент делается на перенесении на экран текстов Лескова и Достоевского. Режиссёр анализирует природу женской и мужской любви, а также аспект одержимости идеей. Используя приёмы театра Кабуки при экранизации романа Достоевского «Идиот», Анджей Вайда расширяет смысловое поле эстетики смерти и любви. Специфика славянской души постигается через совмещение различных культурных пластов. Ключевые слова: экранизация, Анджей Вайда, театр Кабуки, Достоевский, Лесков, русская классическая литература, славянская душа, одержимость идеей, разрушающая сила любви | 874 | |||||
220 | Цель статьи: выявить возникновение символических смыслов / знаков / кодов в визуальных репрезентациях политических трансформаций на материале визуальных образов Бархатной революции в Армении 2018 г. Революция, как и любая смена общественно-политической парадигмы, неизбежно влечёт метонимию, замещение старых, набивших оскомину образов, социокодов на новые. Революция 2018 г. в Армении если не по новизне, то по количеству новообразованных знаков / кодов вполне сопоставима с классическими революциями былых времён. В ходе революции лидеры и рядовые участники проявили удивительную креативность в конструировании и мемизации новых визуальных образов, обыгрывании скрытых символических знаков – бороды, одежды, аксессуаров и пр. Революцию вершат неординарные личности, способные, кроме прочего, подняться над повседневными штампами и стереотипами. Поэтому в эпоху революционных перемен резко возрастает роль невербального социального воздействия. Не обладая мощью государственной агитмашины, ресурсами и властью, революционеры вынужденно используют самые разнообразные приёмы, проявляя гибкость, находчивость и революционный напор. Вместе с тем, в условиях стремительно меняющихся реалий постмодерного сетевого общества роль невербального социального взаимодействия приобретает решающее значение. Движущей силой любой революции является молодёжь, с которой необходимо говорить на её языке, избегая поучительного тона и утомляющей наррации с обтекаемыми формулировками и отсутствием смыслополагания. Гораздо эффективнее и доходчивее ясные и хлесткие слоганы в духе напористых и выразительных «окон РОСТА». В Армении таким слоганом стал: «Сделай шаг...» – слоган многоразового пользования, «заряжаемый» в зависимости от меняющейся политической конъюнктуры, подобно ружью, новыми целями и задачами. Столь же «говорящим» и убедительным оказался вещный мир революции. Во время революционных событий 2018 г. идеологемы обретали телесность, благодаря чему выглядели весьма убедительными, во всяком случае, более убедительными, чем умозрительные нравоучительные категории, продуцируемые дашнакско-республиканской пропагандистской машиной. Революционные события в Армении развивались со стремительной быстротой, так что иной раз невозможно было уследить за калейдоскопом событий и уж тем более их осмыслить. И тогда в борьбу включились образы и знаки, которые оказывали воздействие на подсознание, «впечатывались» в него подобно рекламным роликам или баннерам. При этом главным принципом построения визуальных образов Армянской революции стал короткий формат, всегда более эффективный, чем неоправданно затянутое нравоучительное резонёрство. Ключевые слова: Армянская бархатная революция, визуальные образы, структурная иерархия, семиотика бороды, семиотика одежды, сетевое сообщество | 873 | |||||
221 | В статье поднимается ряд проблем, связанных c теоретическим и прикладным интересом к месту и роли университета в различных моделях: от опоры в экономике выживания до драйвера технологических и социально-экономических изменений в эпоху умных городов. Целью статьи является доказательство ведущей роли университета не только в образовательной, но и в социально-экономической сферах развития города и региона. Актуальность обращения к теме подтверждается международными экономическими процессами, в которые включается Россия, – присоединение к движению умных городов, Трианонский диалог (Россия – Франция) на высшем уровне. На примере томского кейса показаны достижения университетов в социально-экономических изменениях страны. Опираясь на исторические примеры и актуальные исследования ведущих урбанистов, собственный десятилетний опыт сравнительного изучения городов, автор показывает, как университет может организовывать социальное пространство города и региона. Проанализированы ошибки, связанные с редукцией смысла и некритическим обращением с модными теориями. В статье предлагается выбор алгоритма совместной работы города и университета. Автор использует методы сравнения городских политик в отношении университета, исторической реконструкции успешных проектов сотрудничества университета и города, анализа, включённого наблюдения в ходе процесса принятия решений. Проблематизация решения задач начинается с анализа редукции смысла теорий, нередко превращаемых в модные лозунги и вытекающие из них программы преобразований, что приводит к искажению и самих теорий, и международного опыта. К числу таких модных теорий сегодня можно отнести «умный город», «креативный город». Автор разделяет позицию британского урбаниста К. Навратека относительно того, что без включения интересов гражданина и сообщества подобные проекты обречены на провал. На примере двух актуальных проектов «Умная роща» и «Живая лаборатория» (томский кейс) подтверждается разрыв со смыслом и технократическая абстрактность. Автор реконструирует образную и смысловую модель университетской рощи как визуального пространства Сибири и образа её цивилизованного будущего. На примере «живой лаборатории» BMW и Фонда Гуггенхайма раскрыто взаимодействие городских властей Нью-Йорка и жителей относительно улучшения жизненного климата и облика мегаполиса. Поднимая проблему «живых городов», автор последовательно рассматривает место университета в городе, получая подкрепление своей позиции в опубликованной Р. Флоридой статье (август 2019) по рейтингу 50 американских городов, в основе которого лежит процент выпускников университетов, что подтверждает роль университета в современной экономике знаний, потенциал для движения умных городов или тривиально – оздоровления экономики города и региона. Завершая статью, автор (опираясь на работу Г. Аве, на кейс Кливленда, проекты университетского кампуса в Томске) делает вывод о том, что формировать университетский город сегодня – это значит жить полноценной социальной жизнью. Ключевые слова: университетский город, визуальная среда, смысл, образ, креативность, живые лаборатории, живой город, Россия. | 872 | |||||
222 | В статье проанализированы специфические причины появления в советских детских фильмах эпизодов, демонстрирующих городские и сельские ландшафты Литвы и создающих особую атмосферу в кадре. Поскольку вильнюсское барокко испытало на себе влияние итальянской архитектуры, то съёмки в Литве создавали в советском кинематографе иллюзию Италии. Ещё одна из причин лежит в плоскости инаковости культуры, внутри которой легко сотворить образ врага. Но вместе с этой крайностью в контексте детского кинематографа лежит и полярно другая целевая причина: визуально продемонстрировать абсолютную идентичность литовского городского пространства российскому, точнее, советскому пространству. Использование ландшафтов литовских городов носило мозаичный характер. Определённые места, которые зритель видит в кадре, по смыслу выполняют иную функцию, нежели та, которая характерна для них в реальности. Городское пространство Литвы в детском советском кинематографе лишено присущей ему семантики. В статье выявляются закономерности, согласно которым авторы фильмов намеренно отказывают в узнаваемости историческим и повседневным объектам этой прибалтийской республики. Ключевые слова: ландшафтный контраст, Литва, городская среда, детский советский фильм, визуальный код. | 872 | |||||
223 | Несмотря на достаточно большое количество исследований, посвященных семиотической сущности образования, в них не отражены в полной мере возможности семиотического контекста педагогического образования. В статье рассматриваются вопросы иерархизации знаковых систем и их применения в становлении и развитии будущих педагогов. Представляет интерес применение пирамиды знаковых систем А. Б. Соломоника для семиотического контекста педагогического образования. В этой связи рассматриваются две задачи педагогического образования. Первая задача подразумевает использование систем знаков данной классификации для определения и применения содержания школьного предмета, которым овладевает будущий учитель для трансляции школьникам. Здесь актуальность и разработка семиотических исследований связаны с тремя направлениями: семиотикой визуализации содержания школьного предмета; семиотикой визуализации процесса обучения, исходя из современных возможностей технических средств обучения и информационно-коммуникационных технологий; семиотикой педагогической коммуникации. Вторую задачу мы связываем с использованием представленной семиотической пирамиды для систематизации и трансляции в целом общепрофессиональной культуры будущему педагогу. Однако педагогика как наука не имеет формализованных систем первого и второго порядка в рамках приводимой классификации. В данном исследовании в качестве единиц знаковых систем выступают стереотипы (представления, образы, формы поведения), определяющие динамику становления и развития будущего педагога. Развитие у него стереотипов педагогической культуры определяет его профессионально-личностный прогресс. Приводится характеристика знаковых систем четырех стадий. 1. Естественные знаковые системы. Это элементарные представления об отношениях, характерные для взаимодействия между учеником и учителем, которые отражают, жизненный опыт, полученный до начала профессиональной подготовки. 2. Образные системы. Сюда относим стереотипы, характеризующие представления абитуриентов педагогических вузов о классно-урочной системе и ее атрибутах как образе традиционно действующей в настоящее время школы. Стереотипы обладают как позитивными, так и негативными свойствами. 3. Языковые системы. Вербальные тексты, содержащие теоретическую информацию о конкретной области профессиональной культуры и предполагающие ее индивидуальное присвоение каждым студентом (лекционный материал, традиционные учебные задачи, задания и т. п.). Проявляется семиотическая обучающая модель. Преподаватель теоретически через языковые системы знакомит студента с образовательными парадигмами – метастереотипами педагогических представлений и форм поведения. 4. Системы записи. К этому уровню знаковых систем относим письменные тексты (документы), отражающие педагогические системы и технологии, образовательные программы и стандарты. Определенную роль в построении комплекса стереотипов на этом уровне у педагогов мы видим в перечнях компетенций, трудовых функций, определенных образовательными и профессиональным стандартами. Отдельный подход личностно-профессионального развития подразумевает практико-ориентированную систему обучения через непрерывное решение учебных профессионально ориентированных задач. В этом смысле подготовка учителя должна отражать профессиональную деятельность в перспективах появления синергетического эффекта. Ключевые слова: уровни знаковых систем, педагогическое образование, содержание образования, процесс обучения, общепрофессиональная культура, стереотип | 867 | |||||
224 | Цель данной работы – проанализировать особенности содержания историографических рукописей английского философа, учёного и теолога Исаака Ньютона, связанных с интерпретацией сакрального символизма, и установить место и роль сакральных символов, их связь с древнееврейской Скинией и Иерусалимским Храмом в цивилизационной теории мыслителя. Объект исследования – неопубликованные архивные рукописи сэра Исаака из Библиотеки Королевского Колледжа (Кембридж), Библиотеки Нью-Колледжа (Оксфорд), Национальной Библиотеки Израиля (Иерусалим), Бабсоновской коллекции Библиотеки Хантингтона (Калифорния, США). Для решения задач использовались принципы и приёмы герменевтического, историко-философского, лингвистического и структурного анализа. В результате исследования установлено, что в своей визуальной семиотике Ньютон использовал комплекс идей prisca sapientia (мудрости древних). По Ньютону, в рамках этой древней традиции физико-химические и космологические идеи, отражающие единство и полноту материального мира и выраженные в представлениях о Вселенной, Галактике, Солнечной системе, гармонии агрегатных состояний вещества и их взаимном превращении, могут служить основой анализа путей развития древних цивилизаций. Выявлено, что, по Ньютону, древние греки, а затем и римляне научились от египтян знанию prisca sapientia, восприняли и переосмыслили ветхозаветные библейские визуальные символы. Так возникла пританейская архитектурная, космологическая и культурно-сакральная традиция, базировавшаяся на архитектурных иероглифах структуры Вселенной. В своей цивилизационной теории Ньютон доказывает преимущество иудейской культурной традиции перед античной и древневосточной. Выдвигается предположение, что достаточно запутанный стиль и грубая филологическая стилистика ньютоновских историографических рукописей обусловлены двумя причинами: 1) тем, что Ньютон писал эти труды «в стол», предпочтя никогда их не опубликовывать, и поэтому к ним надо относиться как к черновикам, наброскам, а не как к законченным сочинениям по истории Древнего мира; 2) попыткой Ньютона (сознательной или неосознанной) копировать вдохновенный стиль многих древних представителей традиции prisca sapientia, например, ветхозаветных пророков, египетских жрецов и халдейских мудрецов. Ключевые слова: Ньютон, символ, символизм, сакральный знак, библейский символизм, герменевтика, семиотика, архитектурный символ, архитектурный иероглиф, христианская неканоническая проповедь, литературная проповедь, христианская гомилетика, религиозно-научная гомилетика, | 865 | |||||
225 | В статье рассматривается феномен переноса образов Святой земли в пространство сибирского города на примере православного храмоздательства и общественной деятельности представителей регионального отделения Императорского православного палестинского общества (ИППО) в городе Барнауле. Выбор предмета обусловлен необходимостью интерпретации сознательного трансфера образов Святой земли в иконографическую концепцию храма 14000 Вифлеемских младенцев мучеников (2008– 2015), осуществлённого специалистами в области иеротопии, один из которых является председателем Алтайского отделения ИППО. Исследуются современные способы актуализации связей православного сообщества с сакральными ландшафтами Святой земли. Постулируется, что наряду с реставрацией Русской Палестины на Ближнем Востоке и традиционной практикой паломничества, эти связи могут устанавливаться посредством иеротопического творчества и общественной деятельности. Анализ осуществляется в понятийном контексте концепции культурно-семиотического трансфера, предложенного С. С. Аванесовым, а также в рамках иеротопического подхода А. М. Лидова, с привлечением данных интервью с храмоздателями и активными членами сообщества. Этнографический подход позволяет проанализировать представления храмоздателей об историко-культурных основах и мотивации иеротопического творчества. Среди выявленных мотивов обнаруживаются стремления преодолеть разрывы в христианской традиции, воссоздать цельный христианский сакральный ландшафт, связать сакральные символы Святой земли с «местами памяти» Алтайской духовной миссии, усилить духовные аспекты богослужебной практики. Выявляются направления деятельности регионального отделения ИППО, способствующие трансферу образа Святой земли. Делается вывод о роли личности в формировании современного сакрального пространства. Ключевые слова: иеротопия, Алтай, православный храм, Палестинское общество, Сибирские Иерусалимы, Русская Палестина, культурно-семиотический трансфер, Святая земля в искусстве, сакрализация, сакральные ландшафты. | 859 | |||||
226 | В данной статье рассмотрены некоторые аспекты построения киноновеллы в польском кинематографе периода его становления, то есть конца 50-х – начала 60-х годов. Основная задача – показать специфику киноновеллы с разных точек и позиций, как автора, так и героя, с учётом того, что и сама форма киноновеллы трансформировалась, видоизменяя свои внутренние принципы. Выявлена специфика образа героя, который, существуя как самостоятельная единица, вместе с тем отражается в других персонажах. Доказано, что данная манера подачи киноматериала необходима для выявления многогранности и неоднозначности, казалось бы, одних и тех же ситуаций и явлений. Ключевые слова: новая кинореальность, кинематограф жизни, сквозная тема, смысловой нюанс | 857 | |||||
227 | Статья посвящена изучению креолизованных или семиотически осложненных текстов, состоящих из двух негомогенных частей – вербальной и невербальной, в которых взаимодействуют и формируют смысл разные по своей семиотической природе элементы. Целью статьи является выявление специфики семиотической системы англоязычных печатных рекламных текстов. Актуальность исследования заключается в том, что изучение семиотической системы (как визуальной, так и вербальной) современных англоязычных рекламных текстов дополняет данные интерпретации текста рекламы и обеспечивает дискурсивную целостность анализа исследуемых явлений. В современной лингвистике рекламный текст считают креолизованным, он имеет поликодовый характер, именно поэтому обосновано и необходимо применение семиотического подхода к интерпретации текста рекламы. Материалом исследования послужили современные англоязычные рекламные тексты, которые были опубликованы в журналах Vogue, Elle, In Style, Tatler, Marie Claire, Wedding, Cosmopolitan в 2013–2019 годах. Специфика англоязычных рекламных текстов рассматривается в рамках трёх направлений семиотики: семантики, синтактики и прагматики. В семантике текста рекламы содержится так называемый “лингвовизуальный коммуникативный комплекс”. Основной целью автора рекламного текста является специфическое сочетание и взаимодействие образа и идеи. Анализируя печатный рекламный текст с точки зрения синтактики, авторы отмечают его так называемый формульный характер, то есть связную строгую последовательность его структурных элементов: заголовок, текст, слоган, товарный знак. Прагматическая составляющая рекламного текста рассматривается в статье в виде четырех элементов механизма воздействия рекламы: внимание, интерес, желание иметь, действие/покупка, которые следуют в строгой последовательности в указанном порядке. На семантическом уровне авторы устанавливают наиболее частотные и эффективные виды визуальных знаков, используемых в рекламе. Также исследованы цветовые решения, избираемые для направленного воздействия на реципиента эмоционально, психофизически и символически с целью вызвать желание приобрести товар, что усиливает рекламное воздействие. В статье приводится ряд языковых приемов, используемых при создании рекламных текстов: аллюзия, метафора, повторы, аллитерация, каламбур, гипербола, эллипс и другие. В качестве вывода исследования сформулированы обоснования для формирования представлений о семиотической системе англоязычной печатной рекламы. Ключевые слова: рекламный текст, креолизованный текст, семиотический подход, знак, визуальная семи-отическая система, визуальные знаки, вербальная составляющая текста, стилистические языковые приемы | 857 | |||||
228 | Предмет данной статьи лежит на пересечении исследований урбанистки, визуальности и сетевой культуры – это способы семантизации некоторых локальных пространств Томска в фотографиях социальной сети Instagram. В работе представлены обзор и объяснение визуальных репрезентаций общественных мест Томска, которые пользователи делают «видимыми» в социальной сети. Кейсы-локации – Лагерный сад, Игуменский парк, Сибирский ботанический сад Томского государственного университета (ТГУ). В фокусе исследовательского внимания – организация пространства города и приёмы означивания территории, проявленные через практики создания и использования фотографического материала авторами-любителями. Фотографии, которые пользователи размещают в сетевых медиа, обладают рядом особенностей в сравнении с фото, находящимися в домашних и электронных альбомах людей, что обусловлено целью пользователей сети получить одобрение от своей интернет-аудитории в виде «лайков» и комментариев. Методологический базис исследования – семиотические концепции Ф. Киттлера и Р. Барта; эмпирическое основание – анализ 150 публикаций пользователей Instagram. Репрезентация городского пространства в сетевых медиа рассматривалась через категории оптического восприятия «реальное – воображаемое – символическое»: способы освоения городского пространства обывателем, зафиксированные в социальной сети, создают образ места у аудитории. Результаты исследования представлены в работе в качестве аналитических обзоров об общественных местах. Фотографии Лагерного сада Томска, сосредоточенные на скульптурном мемориале Родины-матери, вручающей оружие Сыну, и на природном ландшафте, представляют образ Лагерного сада как места памяти и свободы. Пользователи структурируют в Instagram пространство сада, создавая посредством сетевых визуальных шаблонов образ «возвышенного» места, скрытого за материальностью повседневности вещей. Структурирование образа Игуменского парка в Instagram представлено фокусировкой внимания на взаимодействии посетителей с малыми архитектурными формами и/или обитателями территории. Это, в свою очередь, формирует представление о парке как о «приватном месте» с возможностью перформативного использования пространства. Образ Сибирского ботанического сада ТГУ представлен в социальной сети как пространство умиротворения и естественности посредством акцентирования внимания на растениях и естественной цветовой гамме изображений; здесь то, что создано искусственно, «уходит» на второй план. Семиотика фотографий, где представлен Сибирский сад, иллюстрирует симптоматичные модные тенденции Instagram, к примеру, специфику создания «дизайна флоры» в профиле пользовател я. Таким образом, посредством фотографий создаётся визуальный конструкт общественного места, который с помощью сетевых медиа становится унифицированным образом пространства. Значимой частью семиотики городского пространства, особенно для экстра-городских акторов, становится его репрезентация в цифровых интернет-сетях, в частности – в Instagram. Ключевые слова: городское пространство, общественное пространство, сетевые медиа, Instagram, визуальная репрезентация | 854 | |||||
229 | Рецензируется коллективная монография «Медиафилософия ХII. Игра или реальность? Опыт исследования компьютерных игр». Монография представляет собой попытку построения самостоятельной философской дисциплины, занимающейся исследованием компьютерных игр. В монографии обсуждаются как собственно философские и методологические проблемы, так и правовые, этические, социальные и экзистенциальные аспекты исследования игр, а также рассматривается ряд частных сюжетов в развитии игр, представляющих особый интерес для исследователей. Ключевые слова: медиафилософия, медиареальность, компьютерная игра, технофобии, агрессия | 853 | |||||
230 | Исследование призвано осветить актуальный вопрос взаимодействия новых медиа и городской среды, в частности – возрастающую роль процессов медиатизации и дигитализации городов арктической зоны европейской части России. Работа имеет междисциплинарный характер: она написана на стыке теории коммуникации, социологии и урбанистики. На основе изученных работ, а также с опорой на эмпирические исследования автор предлагает классификацию форм медиатизации городского пространства. Основное внимание в статье уделяется «формам вовлечения», к которым автор относит такие практики, как городской активизм, создание виртуальных городских сообществ, самоидентификация в городе посредством онлайн-сервисов и мобильных приложений. Утверждается, что данные формы медиатизации являются факторами развития арктических городов. Проведён предварительный анализ активности городских онлайн-медиа арктических центров с помощью применения открытых онлайн-инструментов для определения статистики социальных сетей, а так-же разобраны кейсы «форм вовлечения» (городского онлайн-активизма) в Архангельске и Мурманске как крупнейших городах Европейской части Арктики. В результате выясняется, какое значение и перспективы имеет смена парадигмы от техноцентрической к социальной в управлении городом на примерах данных агломераций. Объясняется, в каком направлении государственные институты городского управления могут быть трансформированы в связи с усилением процессов медиатизации арктических городов в целях эффективности и прозрачности принятия решений. В основе предложения – синергетический, коммуникативный, интерактивный, коллегиальный принципы, свойственные онлайн-формам городского вовлечения. Данная работа является стартом для дальнейшего исследования медиатизации арктических городов и обосновывает необходимость и актуальность данного вопроса. Ключевые слова: пространство города, медийный город, виртуальные городские сообщества, мобильные толпы, арктические города | 849 | |||||
231 | Любая попытка выяснить, какую роль играли карты в том или ином историческом процессе, наталкивается как минимум на два принципиальных затруднения. Первое из них заключается в том, что карты обычно рассматриваются как продукт строгой эмпирической процедуры, свободной от изъянов восприятия и идеализаций воображения. Считается, что карты являются отражением объективной реальности, и стремление заподозрить их в необъективности равнозначно нанесению тяжкого оскорбления самому научному Методу. Второе затруднение связано с привычкой видеть в картах сугубо вспомогательное средство, не влияющее на процесс, но ассистирующее ему. Карты – это чрезвычайно полезные и эффективные помощники, а не менторы, навязывающие свою позицию. И то и другое убеждение являются мифами, но мифами крайне устойчивыми. Оберег точности топографических методов долгое время охранял их от обвинений в пособничестве империализму. Строго выверенные шкалы разделенных кругов, нониусы, скрупулезные процедуры устранения ошибок, учет аберраций и погрешностей – весь богатый арсенал эпистемологий позитивизма позволял говорить, что карты есть не что иное, как уменьшенное изображение реального мира. Однако сама редукция, являющаяся неотъемлемой частью процесса изготовления карт, вынуждает топографов прибегать к селекции. Что достойно того, чтобы быть изображенным на картах, а что – нет? Карта не отображает пространство, она перекодирует его, и вполне естественно, что процедура перекодирования действует как инструмент конкретной политической системы, в основе которой заложена определенная идеология, движимая определенными социальными интересами. В статье показывается, что именно эта особенность европейской картографии позволила изобразить пространство Казахской степи как территорию, лишенную признаков обитаемости, и сделала казахов невидимыми на их собственной земле. Другой неотъемлемой функцией картографирования является очерчивание феноменов. Картографы проводят линии, замыкают их в некие целостности и тем самым вписывают в ландшафт новые пространственные идентичности. Степь не содержала границ, но методы топографической съемки позволяли прочерчивать в ней «фронтиры», соединяя границами редко рассредоточенные укрепления. В предлагаемой статье подробно прослеживается, каким образом линии, проводимые топографами, формировали в сознании российской военно-бюрократической элиты представление о постепенном расширении «границ» империи в Центральной Азии. Несмотря на то, что упомянутые «границы» представляли собой всего лишь техники репрезентации, в диалогах военных и чиновников они наделялись субстанциональными качествами. Поскольку речь в данном случае шла о первичном топографическом описании ранее неизученных территорий, политический и картографический дискурсы становились неотделимы друг от друга. В статье показывается, каким образом объекты, произведенные топографами на «ничейных» территориях, обретали самостоятельное существование на картах и использовались в качестве повода для дальнейшей экспансии. Ключевые слова: картография, имперская политика, Российская империя, Центральная Азия, военная топография, Казахская степь, граница империи | 849 | |||||
232 | Представленный материал посвящён проблеме формирования микропространств в среде постиндустриального города. В контексте данного периода город рассматривается как сложноорганизованный пространственно-социальный феномен, место деятельности городских жителей. Через призму представлений о комфорте предметно-пространственного окружения и потребностей, присущих современному горожанину, определяется ряд качеств высококомфортной урбанизированной среды. Описывается принцип эргоцентризма, расширяющий границы эргономики до её макроуровня – «эргономики пространства». Проводится сравнительный анализ архитектурно-градостроительного и дизайнерского подходов к формированию микропространств. В рамках градостроительной теории рассматриваются существующие архитектурные типологии микропространств. В рамках дизайнерского подхода описываются новые экспериментальные формы городского дизайна, направленные на поиск пространственного потенциала в урбанизированной среде. Определяется необходимость выявления, научного осмысления и классификации новых типов микропространств, основанных на дизайнерском подходе и принципе эргоцентризма. Ключевые слова: микропространство, городской дизайн, принцип эргоцентризма, типология микропространств, урбанизированная среда | 846 | |||||
233 | Пространство социального бытия рассматривается в статье как «социальная реальность, спроецированная на территорию». Пространственный аспект отношений общества и власти понимается как феномен существования особых пространств власти – контаминации архитектуры, ландшафта и упорядочивающих властных отношений. Показано существование предикторов архитектурно-планировочного решения пространств власти, семантика которых непрестанно дифференцируется, трансформируется и получает новую историческую, культурно-региональную и индивидуально-психологическую окраску. Ключевые слова: архитектурно-ландшафтная среда, пространство власти, предикторы, семантика | 845 | |||||
234 | В свои фильмы «Затерянное шоссе» и «Малхолланд драйв», классические продукты культуры постмодерна, Дэвид Линч заложил множество трактовок и смыслов. Отличает эти фильмы от других постмодернистских произведений то, что режиссер одновременно эксплуатирует один из ярчайших инструментов модерна – абсурд, адаптируя его согласно требованиям современных культурных реалий, а именно, маскируя под сложный, но логичный нарратив. С одной стороны, исследователи абсурда отмечают сегодня его упадок, так как с отменой бинарных оппозиций сама концепция здравого смысла, а следовательно, и противопоставление его чему-либо, лишилась оснований. С другой – Ж. Делёз в своей работе «Логика смысла», анализируя произведения писателей эпохи модерна, приходит к выводу о том, что абсурд в них играет совершенно иную роль, нежели для так называемой философии абсурда: если для Камю абсурд – признак недостатка смысла, то для абсурдистов, например, Кэролла, – абсурд способен, наоборот, нести в себе множество смыслов. Таким образом, фильмы Линча, заключившие в себе алогизмы и абсурд, представляют собой связку множества смыслов, порой противоречащих друг другу, но не рассыпающихся при этом на бессвязные сюжеты. Концепция «открытого произведения» Умберто Эко здесь приобретает иную геометрию – смыслы не пролегают параллельно друг другу, углубляясь от поверхностного прочтения к более глубокому, а постоянно сталкиваются на поверхности, наскакивают друг на друга и меняют направления. Ключевые слова: кино, Дэвид Линч, смысл, абсурд, логика, семиотика кино | 842 | |||||
235 | В статье на примере реализации фотографического проекта представлена концепция личной визуальной безопасности. В современной войне образов принципиальным является усилие медиа-рационализации. В ситуации неуправляемого и затягивающего потока образов спасение заключается не в недоверии образам и иконоклазме, а, как показывает индивидуальный поиск художника и его уникальный способ видения, в перекодировании расхожих и часто шокирующих образов и концептов. Воинственен только образ, сведённый к функции, будь то политической или экономической, сам же по себе он есть материал для работы нашего воображаемого. Суть иконоклазма не в борьбе против стремящегося к Идеалу изображения, а в борьбе за человека, за его неотъемлемое от пространства и вещей присутствие, имманентное образу, за его охранительное и живительное сопровождение Идеала. Ключевые слова: война образов, фотография, медиавойна, визуальная экология, визуальная безопасность | 838 | |||||
236 | Рассматривается феномен архитектурно-ландшафтных пространств власти, проявляющий специфику отношений социума и власти. Асимметрия влияния и другие характерные черты власти наглядно выражаются в организации этих пространств. Воспроизводимые в течение тысячелетий, они несут содержание, обусловленное технологиями власти. Среди инвариантных черт пространств власти: симметрия архитектурно-композиционных решений (наличие выраженной оси), доминирование «классических» форм, ансамблевая застройка, наличие свободного пространства для демонстраций и пр. Существование особым образом организованных территориально-пространственных структур раскрывает содержание, неочевидные связи и динамику взаимообусловленности отношений общества и власти. Пространства власти являются объектом рефлексии в качестве «образа власти», приобретают знаковое выражение (вербальное или визуальное), несущее смысловую нагрузку. В статье используется диахронный метод соотнесения архитектурных приёмов выражения власти с характерными моментами состояния общества. Выявлены устойчивые и многократно воспроизводимые архитектурные решения, прослежены закономерности их развития. Установлено, что процессы формирования и развития пространств власти характеризуются этапами как усложнения, так и упрощения среды. Анализируются характер и формы их проявления в интерьерах и экстерьерах современных объектов власти демократических сообществ. Приведение российских пространств власти в соответствие требованиям времени оценивается как социально значимая проблема. Ключевые слова: город, социальные пространства, отношения социума и власти | 838 | |||||
237 | В статье идёт речь о формах образного, которые во всё возрастающей степени становятся характерными для современной культуры. Центральная характеристика этих форм – распределённость в пространстве и времени, их способность сопровождать нас практически повсеместно, не будучи привязанными к каким-либо организационным формам. Распределённые разновидности образного противопоставляются «традиционным», нераспределённым образам, «репрезентирующим» некоторое идентифицируемое содержание. Одна из базовых черт нераспределенного образного – заключённое в нём нормативное притязание, затрагивающее не только способы его интерпретации, но и телесные практики воспринимающего «субъекта», релевантные для его восприятия. В отличие от репрессивного характера нераспределённого образа, являющегося его структурной характеристикой, связанной с характерным для него режимом восприятия, распределённая образность базируется не на редукции и контроле телесности воспринимающего, но – напротив – на интенсификации (и в этом смысле эмансипации) его эмоционально-телесного самоприсутствия. В диахронической перспективе отношение между нераспределённой и распределённой образностью опосредовано сложной социально-исторической и материально-технологической динамикой развитого и позднего модерна. Реконструкция этой динамики позволяет выстроить генетическую связь (континуальность) между нераспределённой и распределённой образностью. В синхронической перспективе распределённая и нераспределенная разновидности образности генерируют несовместимые типы опыта с взаимоисключающими структурными характеристиками и социально-политическими импликациями (дискретность). Ключевые слова: распределённая и нераспределённая образность, политическое измерение перцептивного опыта, культурализация материи, теория образа, визуальная культура. | 838 | |||||
238 | В статье исследуются фотографические репрезентации Сахалина в конце XIX века, в период пребывания на острове писателя А. П. Чехова. Сахалин рассматривается как особое культурно-географическое пространство с выраженными фронтирными чертами. Отмечается, что особенности сахалинской региональной идентичности выстраивались на основе идей «отдалённого острова-материка» и «места невыносимых страданий». Рассматривая место Сахалина в «имперском воображении», авторы обращаются к опытам фотофиксации острова в указанный период. В методологическом отношении анализ чеховской фотоколлекции о Сахалине рассматривается в русле современных фронтирных, метонимических и визуально- антропологических исследований. В качестве эмпирического материала в тексте используются материалы Архива Общества изучения Амурского Края (г. Владивосток), а также фотоснимки Сахалина конца XIX века, входящие в альбом польского исследователя Б. И. Дыбовского (1833–1930) и хранящиеся в настоящее время в Камчатском краевом объединённом музее города Петропавловска-Камчатского. Развивая дискурс о фотографии как значимом способе визуальной репрезентации фронтирных территорий России, авторы предлагают систематизацию и классификацию основных сюжетов фотоснимков о Сахалине (на примере деятельности фотографа И. И. Павловского), осуществляют корреляцию фотографических и литературных образов, выявляют роль фотоснимков в формировании представлений о Сахалине внутри империи и за её пределами. В статье отмечается, что в фотографии визуальные критерии жизни на «каторжном острове» создавались посредством фиксации типических персонажных позиций и жанровых сцен (труд и быт каторжан), физической антропологии («инородческие лица», «лица преступников»), архитектурного и природного ландшафта острова, определялись режимом просмотра «картинки» или фотоальбома. Авторы приходят к выводу, что фотоснимки чеховского Сахалина, наряду с литературными опытами конца XIX века, проводили зримые границы между населением острова и остальной Россией и, зафиксировав их, утверждали наличие у сахалинского сообщества стабильных отличительных признаков. Ключевые слова: фотография, фронтир, Сахалин, Российская империя, визуализация, конструирование образа региона, литература XIX века, А. П. Чехов, И. И. Павловский. | 838 | |||||
239 | Статья посвящена теме субъективных представлений о пространстве в форме когнитивных карт. Понятие когнитивных карт достаточно устойчиво существует в психологии и философии, но в данной работе авторы осуществляют достаточно убедительную попытку их интерпретации как социального, технологического и культурно-исторического феномена. Авторы рассматривают культурно-исторические и технологические варианты трансформации пространственных представлений и ориентиров в зависимости от опосредующих средств и делают попытку включения пространственных представлений в контекст культурно-исторического развития. При анализе технологических расширений когнитивных карт особое внимание уделяется их технологическим искажениям и особой роли в построении образа внешнего уделяется и моделям идентификации. Когнитивные карты, таким образом, оказываются включенными в контекст культурно-исторического развития, обогащая, дополняя и развивая саму культурно-историческую концепцию и философию техники. Ключевые слова: когнитивная деятельность, идентичность, когнитивная карта, география, геопространство, технологии, антропоморфная размерность, пространственная ориентация, транспорт, воплощение | 836 | |||||
240 | Статья посвящена рассмотрению специфического поведения коллектива, отвечающего на переносимый опыт чумы созиданием сакральных сооружений. На отечественном и западноевропейском материале XIV–XVI вв. исследуется колоссальная значимость экзистенциально-онтологической роли данных реакций: творение видимых подтверждений открытости будущего и подтверждение совместности человеческого существования вопреки отчаянию, продуцируемому катастрофой пандемии. Так, автор обращается к примерам отечественной традиции создания обыденных храмов и европейской модели возведения сакральной обетной архитектуры, характерным для периодов чумной пандемии, и анализирует значения таковых для восстановления социальной и темпоральной ткани человеческого существования, предельно истончаемой во время распространения чумы. Сам акт создания таких сооружений представляет собой опыт единения коллектива, преодоления крайней разобщённости, свойственной пандемической ситуации. Смысловой ресурс данной архитектуры – утверждение нерушимости блага даже в обстоятельствах тотальной гибели. Воплощённое в архитектурных формах и передаваемое художественными мотивами интерьеров живое отношение к инстанции блага размыкает инаковость по отношению к захваченной чумой жизни. Присутствие таких форм и мотивов исполняет коллектив переживанием открытости будущего, исчезающего при его проживании устойчивости смертельной угрозы. В работе представлено осмысление продуцируемого данными архитектурными формами уникального опыта, насыщающего настоящее всегда только наступающим и воссоздающего принцип бытия-вместе. Введённые в аналитический оборот материалы подводят к проблеме онтологии надежды. Ключевые слова: визуальная семиотика архитектуры, сакральное пространство, эпидемия, ритуалы общности, жертвенность, темпоральность, открытость будущего, обыденные церкви, культ святых | 835 | |||||
241 | The author argues that in order to fruitfully explore the city within the cultural-studies framework one must first accurately define the city as an object of knowledge, which only highlights the problematic nature of the boundaries of the city. The article foregrounds the key role of the cultural heteronomy of the city, which overrides its civilisational heteronomy. Culture, which the Polish culture scholar Stanisław Pietraszko understands as a way of being in accordance with values, is the determining factor in the identity of the city and is manifest in the openness and fluidity of its limits. Central thematic concern lies in literary “prostheses” of cities, which are needed in places inhabited by migrants, the colonized, “the subjects homesick” for “their” cities. Fiction and poetry bear a crucial ontological and axiological city-making responsibility, as demonstrated in the author’s previous studies on Quixotic La Mancha and re-confirmed in this paper on the example of the Latin American Amereida, a group of architects, poets and artists. The author examines their 1965 journey from Chile, called Travesía (The Crossing), whose aim was “poetic dwelling” in America. During the journey, they performed poetic acts referred to as phalènes, whose idea grew out from an earlier trip to Paris and urban poetic practices in Santiago de Chile. As the pampa and Patagonia became a symbol of absolute modernity, the realisation is prompted that the modernity of the city-text can be “re-written” onto a non-urbanised space. The article ends with a glimpse of the utopian Open City (Ciudad Abierta), which the Amereida founded on the Pacific coastal dunes in 1970 in order to live there, work and teach students of the Faculty of Architecture of the Catholic University of Valparaíso. The pursuits undertaken in the city show that what is poetic is “open,” long-lasting and communal. Ключевые слова: Amereida, the Open City (Ciudad Abierta), travesía, city, city limits / boundaries, modernity, culture, values, South America | 834 | |||||
242 | Объективация человеческого тела, необходимая для того, чтобы описывать и изучать его, позволила добиться больших успехов в области технологий, однако она же может стать причиной дегуманизации. В данной статье мы рассмотрим два парадоксальных и взаимодополняющих понятия: тело как объект исследований или даже товар и тело субъективное, мыслящее, говорящее о себе и других. То, что человек представляет миру, – это его говорящее тело. Наша плоть думает, наше тело говорит. Все проявления жизни, будь то боль, страх, ужас или же радость, любовь,счастье, можно рассматривать как проявление сознания через тело. Объективация организма человека, являясь условием его наблюдения, должна оставаться лишь средством, а не целью. Ключевые слова: философия телесности, этика, психология, биомедицинские технологии, мыслящая плоть, объективация тела | 828 | |||||
243 | В статье представлена интерпретация исследования городских идентичностей гг. Владимира, Смоленска, Ярославля с точки зрения описания основных целей, акторов и механизмов конструирования городских идентичностей. Проблема управляемости развитием локальных идентичностей и конструирования локальных идентичностей является одним из актуальных вопросов как теории, так и практики управления городскими сообществами. Автором проведена теоретическая рефлексия понятия городской локальной идентичности, понимаемой в статье как психосоциальный комплекс человека, задающий эмоционально важное для него самосоотнесение с какой-либо группой / общностью, а также определяющий правила поведения людей в этой группе, правила приема людей в группу и исключения из нее, критерии различения «свой / чужой» для данной группы. Результаты исследования позволили выделить основные элементы городской локальной идентичности: значимые места (включая периферию и символический центр); представления о локальной, средне- и крупномасштабной географии; значимые люди города («пантеон» героев — реальных и мифических); представления горожан о своем городе; представления горожан о самих себе; представления о структуре сообщества (ядро, границы, страты, сегменты); ритуалы воспроизводства идентичности. Описанные элементы городских идентичностей существуют скорее как конструкт, чем как субъект городской жизни. Для обретения городской идентичностью субъектности необходимы особые усилия, своеобразная активация, предпринятая политически активной частью жителей города. В статье предложена примерная модель конструирования городской идентичности: развитие городского сообщества, выработка социального «софта» для взаимодействия друг с другом, формирование независимого интеллектуального пространства с альтернативными конкурирующими «пакетами» интересов, публичное выражение интересов, создание коалиций, конкуренция и продвижение своей повестки в поле публичной политики. Исследование показало, что типичным актором конструирования городской идентичности выступает городская власть, аффилирующая или нивелирующая попытки граждан и их объединений участвовать в этом процессе. Основным механизмом конструирования городских идентичностей является деятельность в символической сфере, направленная на переопределение и переинтерпретацию прошлого и настоящего городского сообщества. Главным фактором конструирования городских идентичностей оказывается такой ресурс, как интеллектуальное осознание и осмысление особенностей города и городского сообщества; при этом развитие городских идентичностей, пусть даже и конструируемых доминирующими группами, приводит к формированию субъектности разнообразных групп и, соответственно, к конфликтам в борьбе за ценности. Конфликтогенный характер развития коллективных идентичностей порождает запрос на политику идентичности, направленную не только на конструирование городской идентичности, но и на раскрытие возможностей позитивного взаимодействия различных идентичностей. Ключевые слова: городская идентичность, городское развитие, местные сообщества, ценности, демократический интеллектуализм, акторы, символическая политика, политический дискурс | 828 | |||||
244 | Статья посвящена семантике предикатов, выражающих визуальные свойства объектов: «большой», «больше» и т. п. В некоторых контекстах семантический анализ такого рода предикатов оказывается проблематичным; к таким контекстам относится, в частности, кросс-мировое сравнение. Исследуется проблема визуальных предикатов в контекстах данного типа и предлагается решение, основанное на различении: 1) явных и неявных аргументов для предикатов; 2) интерпретации с использованием объектно-числовых функций и объектной интерпретации; в) непосредственного и опосредованного сравнения. Показано, что допущение неявных аргументов в интерпретации визуальных предикатов: а) соответствует визуальному опыту; б) позволяет решить указанную проблему. Предлагаемое решение основано на объектной интерпретации компаративного предиката и трактовке кросс-мирового сравнения как опосредованного неявным аргументом. Ключевые слова: семантика, интерпретация, логическая форма, предикат, визуальное свойство, контекстуальность, сравнение, возможный мир, визуальный опыт | 827 | |||||
245 | В статье проводится семиотически-типологический анализ университетского пространства Ереванского государственного университета (ЕГУ). Данное исследование является продолжением дискурса «Университетское пространство». Культурные артефакты ЕГУ описываются не с точки зрения культурно-исторического подхода, а с использованием семиотического метода. Детально описывается пространственное «начало» университетского экстерьера, выявляются семантические и парадигматические особенности центральной скульптуры, а также интерьерный барельеф библиотеки ЕГУ и средневековые маркеры университетского пространства. Центральное пространство Ереванского государственного университета семиотизировано различными скульптурами, памятниками, барельефами, являющимися знаками социальной и культурной памяти, отсылающей к разным культурным пластам: от Средневековья до советской эпохи. «Начало» университетского пространства маркируется ключевыми фигурами армянской письменности, ставшими культурными константами интерьерного и экстерьерного пространства ЕГУ. В визуализации истории превалируют образы видных деятелей армянской средневековой университетской традиции. Изображённые фигуры Месропа Маштоца и Саака Партева отсылают к прошлому, на прагматическом уровне указывая на древность армянского алфавита и глубокие корни армянской схоластической университетской истории. Кроме средневековых деятелей культуры, в университетском пространстве представлены также видные деятели новой и новейшей армянской литературы (Абовян, Налбандян, Туманян, Чаренц), сыгравшие важную роль в становлении общественной и литературной жизни, приведшие к европеизации армянской литературы, а также к парадигматическим культурным переходам. Анализ эмпирического материла показал, что диапазон исторических артефактов вбирает в себя также и советскую эпоху (соцреализм). Подробный анализ барельефа соцреализма показал, что он является стереотипным артефактом советской эпохи, пропагандистской визуализацией советской тоталитарной идеологии. Ключевые слова: семиотика пространства, университетское пространство, Ереванский университет, визуальный семиозис, Месроп Маштоц, Саак Партев, соцреализм. | 822 | |||||
246 | Речь в статье идёт о размытости границ документальной и художественной фотографии. Отличие момента, проживаемого нами сегодня, в том, что документация часто выступает в качестве документации документа же, или, иначе, она работает с образом документа. Симптомы тому мы найдём во всех сферах науки, политики, экономики. Так, в гуманитарных науках всё больше появляется смежных с аналитикой образов дисциплин: визуальная антропология, визуальная социология, визуальная экология. Симптоматичной в этом ключе является попытка историков философии работать с образами древних философов, интерес к визуализации категорий просвещения, к повседневной фотографии. Ключевые слова: вернисаж, визуальная антропология, визуальная экология, документация, экспрессия тела, жест, портрет | 820 | |||||
247 | Проблема лингвистической неопределенности является наиболее обсуждаемой темой современной философии права, суть которой сводится к вопросу: предопределяют ли юридические правила (правовые нормы) результат судебного решения (или иного правоприменения) в каждом конкретном случае. Представители юридического формализма (и отчасти юридического позитивизма) отвечают на этот вопрос положительно, поскольку считают, что задача судьи состоит в разрешении судебных споров посредством применения непротиворечивых принципов к фактам. Судебное решение, таким образом, трактуется как непротиворечивое применение общепринятых принципов к установленным фактам для получения результата, то есть судебное решение уподобляется дедуктивному умозаключению, где истинность вывода гарантируется истинностью посылок (правовых норм и фактических обстоятельств дела). Напротив, представители юридического антиформализма утверждают, что юридические правила и содержащиеся в них понятия (и право в целом) являются «радикально неопределенными» и прежде всего из-за неопределенности самого языка, в котором они выражены. Антиформалисты, отстаивая позицию лингвистической неопределенности, исходят из того, что если у юридических текстов (как и у слов, которые в них содержатся) нет самостоятельного значения, то применение отдельных положений закона не может быть непосредственно выведено из самого его текста. Их аргумент состоит не столько в том, что некоторые слова являются двусмысленными или нечеткими, а потому мы не можем быть уверенными в их правильном применении, но прежде всего в том, что применение всех слов будет неизбежно неопределенным, только если единицей значения выступают сами эти слова. Они утверждают, что уверенность и определенность в применении слов зависят исключительно от согласия лингвистического сообщества в том, как то или иное слово надо применять. Формалисты для подтверждения своей позиции ссылаются на идеи «позднего» Витгенштейна, в то время как антиформалисты – на интерпретацию Крипке. Но есть философы права, которые ставят под сомнение применимость идей Витгенштейна для решения проблемы неопределенности права, хотя и не отрицают, что некоторые из его идей вполне уместны для анализа проблемы интерпретации права и судебного правоприменения. Ключевые слова: правило, интерпретация, применение, проблема следования правилу, семантика, правовая норма, юридический язык, Витгенштейн | 820 | |||||
248 | The contemporary art world – namely, the current artistic and cultural situation, which emerged at the beginning of the Twentieth century – has led to a process of profound rethinking of the relationship between art and law. This relationship is inherent in the very concept of art and is as old as the history of the arts. In particular, the relationship between art and law, as it has structured itself from the beginning of the Twentieth century, has two vital functions – one of which is intrinsic to the concept of art, the other being extrinsic – the understanding of which is essential to investigate the contemporary art world. Ключевые слова: Art, Ontology, Embodied Meanings, Normativity | 811 | |||||
249 | Статья посвящена проблеме интерпретации могольского аллегорического портрета с целью выявления в нём культурно и генетически детерминированных поэтических кодов, почерпнутых из непосредственного первоисточника – персоязычного панегирика. Стратегия перевода с вербального языка на язык живописания предусматривала различные варианты: от точного следования тексту, когда фразеологические и ономастические единицы панегирической топики на изобразительном уровне воспроизводились буквально, до ассоциативного абстрагирования, когда отдельные мотивы и приёмы визуализировались и применялись опосредованным образом через значимые атрибуты, узнаваемые намёки и т. п. Настоящая статья призвана лишь наметить основные линии взаимодействия различных уровней прочтения в могольском изобразительном панегирике и показать, как на практическом уровне решалась непростая задача визуализации литературных конвенций при прославлении венценосной особы. Ключевые слова: визуальный панегирик, вербальный панегирик, могольская живопись, аллегорический портрет, литературные конвенции, падишах Джахангир | 809 | |||||
250 | Этой работой начинается серия статей, в которых автор ставит проблему связи жизни и биографии философа с жизнью и биографией города. Через выявление событийных связок между биографией конкретного человека-философа и мест в городах, в которых проходила эта жизнь, автор предлагает рассмотреть следующий вопрос: как делается, как формируется автобиография места. Автор рассматривает специфику философских автобиографий через призму биографии города. В статье предлагается рабочая модель реконструкции места обитания автора. Схема реконструкции заключается в попытке восстановления места обитания автора и событий его жизни с помощью выделения слоёв, состоящих из так называемых «единиц» и «организованностей». Единцами реконструкции выступают артефакты (вещи, предметы, материальные объекты, результаты деятельности), знаки (тексты, знаковые структуры), ценности и смыслы, события и действия. Артефакты формируют такую организованность, как городские инфраструктуры. Знаки формируют город-текст. Ценности и смыслы формируют память города. Из событий и действий складывается повседневная жизнь в городе. У каждого автора в итоге формируется своя траектория жизни, его автобиография, состоящая из этих единиц, которые затем исследователи восстанавливают и реконструируют. Каждая конкретная биография конкретного философа будет рассматриваться на языке предложенного конструкта. В данной статье анализируется биография М. М. Бахтина. Показано, что источники биографии Бахтина (артефакты, тексты и др.) весьма скудны. Тексты отрывочны и не полны. События и действия скрыты и трудно восстановимы. Ценности и смыслы, разумеется, приходится реконструировать. В результате Бахтин как автор подтверждает своей биографией собственный тезис о вненаходимости и неокончательности мысли и действия автора. Сам философ всячески стремился как бы исчезнуть с географической карты территории проживания, заставляя исследователей больше заниматься интерпретацией и реконструкцией жизни автора, нежели анализом реальных фактов его жизни. Вместе с тем, даже исчезающая событийная точка, какой для последующих исследователей является Бахтин как автор, ярко показывает несовпадение его с самим собой и авторефлексивный, событийный характер автобиографии философа в принципе. Ключевые слова: автобиография, философская автобиография, визуализация памяти, город, место, артефакт, событие, текст города | 809 |