№ | Статья | Скачиваний | |||||
---|---|---|---|---|---|---|---|
201 | Статья является продолжением серии работ, посвящённых исследованию связи жизни философа, с одной стороны, и местом его обитания, с другой. Автор показывает, как «труды и дни» конкретного философа фактически посредством событий, автором которых выступает философ, формируют и биографию мест его обитания, до того зачастую мало известных, в которых происходили эти события. Делается вывод, согласно которому биография и автобиография философа заключается не только в его идеях и написанных сочинениях, но и в том, чтобы оставлять событийные следы в местах обитания, которые затем, после ухода их носителя, сами начинают говорить за него и рассказывать его биографию. В прошлой статье проблема автобиографии места обсуждалась автором на примере жизни М. М. Бахтина. В данной статье автор рассматривает эту тему на примере отечественного философа и методолога Г. П. Щедровицкого. Показано, что Г. П. Щедровицкий выстраивал и свою жизнь, и разрабатываемую им методологию как миссию, как культурное задание. Биография Щедровицкого отличается тем, что он организовывал её как экстерриториальную траекторию, воплотив фактически идею личностной навигации. На материале личных свидетельств и свидетельств других авторов, а также автобиографических текстов Г. П. Щедровицкого автор статьи показывает примеры таких событийных следов, которые оставлял Г. П. Щедровицкий. Показано, что в разных местах, ранее неизвестных научному миру, вдруг создавались очаги мышления и действия и эти места становились новыми интеллектуальными центрами. Ключевые слова: визуальное пространство, автобиография, философская автобиография, биография философа, город, место, событие, свидетельство. | 789 | |||||
202 | Статья посвящена изучению совершения ритуала причастия в немецких евангелическо-лютеранских церквях земли Гессен: в городах Римбахе и Цоценбахе. Теоретически и концептуально авторы опираются на мультимодальный подход к анализу интеракции, который занимается изучением вопроса о значимости пространства при производстве социального значения в интеракции. Основными являются понятия об интеракционной архитектуре и социальной топографии. Работая над эмпирическим материалом, авторы концентрируются, с одной стороны, на совокупной области визуально воспринимаемого телесного присутствия участников совершения ритуала причастия; с другой стороны, их внимание фокусируется на пространственных условиях и предпосылках, а также на знаниях прихожан церквей о религиозном пространстве храма. С позиции мультимодально-интеракционного видения проблемы, причастие является не только религиозным ритуалом, но и социальной площадкой координативных и позиционных действий участников религиозного события; иными словами, речь идёт о проблеме позиционирования и координации в причастии. Материалом исследования выступают видеофрагменты двух евангелическо-лютеранских богослужений с ритуалами причастий. Центральным при обсуждении является вопрос о том, как члены общины, которые при проведении конкретной службы помогают пастору осуществлять процедуру причастия для других представителей общины, сами затем совершают обряд причащения (self-supply). При этом концепт «selfsupply », или «само-причащение», понимается как ситуативная репродукция институциональных структур и институциональных значений или релеванций. С методической точки зрения, анализ проводится по следующей схеме: сначала детально и отдельно анализируются причастия в двух церквях, при этом выделяются конститутивные аспекты модели «само-причащения» и вскрываются связанные с ними импликации на предмет выявления ситуативно возникающих коллективных действий верующих. Затем осуществляется сравнение моделей совершения двух причастий. Результатом анализа является выделение двух базовых моделей ритуала. В двухфазовой модели причастия сначала община, а затем институциональные представители общины, или ритуальные ассистенты, отдельно от общины, но совместно с пастором, осуществляют обряд причащения. В этой модели структурно дифференцируется коллективное размежевание общины на две части, одна из которых уже совершила ритуал и сидя наблюдает за продолжением ритуала другой; другая же совместно с пастором в этот момент совершает свой обряд причащения. В интеграционной модели причастия пастор при совершении ритуального действия интегрируется с общиной и как член общины принимает причастие. При этом сохраняется связь всех участников общины, и институционального размежевания общины не происходит. К основополагающим факторам существования двух моделей причастия следует отнести два аспекта: а) потенциальные возможности, предоставляемые интеракционной архитектурой, или возможности, предоставляемые конкретными пространствами для совершения ритуала причастия; б) число членов общины, которые осуществляют ритуальное действие в конкретных пространственных условиях. Выделенные аспекты непосредственно влияют на организацию причастия и на движение прихожан в пространстве церкви, а также опосредованно воздействуют на структуру и импликации в «selfsupply». Ключевые слова: визуализация ритуального значения, богослужение, причастие, мультимодальность, мультимодальный анализ интеракции, координация, социально-пространственное позиционирование, интеракционная архитектура, социальная топография, пространство интеракции | 784 | |||||
203 | «Заметки о цвете» Витгенштейна посвящены исследованию логики (или грамматики) цвета. В нашей статье логика цвета (цветовых понятий) рассматривается в контексте различных редукционистских проектов – когда логические отношения сводятся к объективному определению цвета (проект Джонатана Вестфаля) или универсализируются в рамках определенной экспликации (таковой может выступать цветовой октаэдр и др.). Такие способы редукции при детальном рассмотрении показывают собственную несостоятельность. В данной статье мы прочитываем «Заметки о цвете» Витгенштейна как последовательную критику редукционистских проектов в исследовании отношений между цветовыми понятиями. В первом случае (в споре с Вестфалем) придерживаемся позиции Элейн Хорнер. При рассмотрении универсалистских редукций логики цвета подробно разбираем работу Габриэлы Мрас. В завершающей части статьи пытаемся показать обусловленность (на уровне исходных предпосылок) некоторых социологических и антропологических исследований цвета универсалистской тенденцией (кратко рассматриваются работы Уильяма Риверса и исследования Берлина-Кея). Здесь нашу статью можно рассматривать в качестве дополнительного комментария к работе Мартина Куша. Ключевые слова: цветовые понятия, логика (грамматика) цвета, языковые игры, феноменология, социология и антропология цвета | 781 | |||||
204 | В статье поднимается ряд проблем, связанных c теоретическим и прикладным интересом к месту и роли университета в различных моделях: от опоры в экономике выживания до драйвера технологических и социально-экономических изменений в эпоху умных городов. Целью статьи является доказательство ведущей роли университета не только в образовательной, но и в социально-экономической сферах развития города и региона. Актуальность обращения к теме подтверждается международными экономическими процессами, в которые включается Россия, – присоединение к движению умных городов, Трианонский диалог (Россия – Франция) на высшем уровне. На примере томского кейса показаны достижения университетов в социально-экономических изменениях страны. Опираясь на исторические примеры и актуальные исследования ведущих урбанистов, собственный десятилетний опыт сравнительного изучения городов, автор показывает, как университет может организовывать социальное пространство города и региона. Проанализированы ошибки, связанные с редукцией смысла и некритическим обращением с модными теориями. В статье предлагается выбор алгоритма совместной работы города и университета. Автор использует методы сравнения городских политик в отношении университета, исторической реконструкции успешных проектов сотрудничества университета и города, анализа, включённого наблюдения в ходе процесса принятия решений. Проблематизация решения задач начинается с анализа редукции смысла теорий, нередко превращаемых в модные лозунги и вытекающие из них программы преобразований, что приводит к искажению и самих теорий, и международного опыта. К числу таких модных теорий сегодня можно отнести «умный город», «креативный город». Автор разделяет позицию британского урбаниста К. Навратека относительно того, что без включения интересов гражданина и сообщества подобные проекты обречены на провал. На примере двух актуальных проектов «Умная роща» и «Живая лаборатория» (томский кейс) подтверждается разрыв со смыслом и технократическая абстрактность. Автор реконструирует образную и смысловую модель университетской рощи как визуального пространства Сибири и образа её цивилизованного будущего. На примере «живой лаборатории» BMW и Фонда Гуггенхайма раскрыто взаимодействие городских властей Нью-Йорка и жителей относительно улучшения жизненного климата и облика мегаполиса. Поднимая проблему «живых городов», автор последовательно рассматривает место университета в городе, получая подкрепление своей позиции в опубликованной Р. Флоридой статье (август 2019) по рейтингу 50 американских городов, в основе которого лежит процент выпускников университетов, что подтверждает роль университета в современной экономике знаний, потенциал для движения умных городов или тривиально – оздоровления экономики города и региона. Завершая статью, автор (опираясь на работу Г. Аве, на кейс Кливленда, проекты университетского кампуса в Томске) делает вывод о том, что формировать университетский город сегодня – это значит жить полноценной социальной жизнью. Ключевые слова: университетский город, визуальная среда, смысл, образ, креативность, живые лаборатории, живой город, Россия. | 779 | |||||
205 | Основная цель данной работы заключается в создании цельной картины расположения и устройства Академии Платона и так называемого «Дома Прокла» в Афинах, который являлся одним из мест, где преподавали афинские неоплатоники в V–VI вв. н. э. Достижению этой цели способствует комплексное изучение как археологических, так и биографических письменных свидетельств. Данный подход, характерный для школы «Анналов», позволяет прикоснуться к бытовой стороне жизни и обеспечить исследователю и читателю более близкие отношения с изучаемым периодом. Именно в случае платоновской Академии и дома Прокла у нас имеется и достаточная материальная база, и свидетельства современников. Эти объекты были выбраны для изучения ещё и потому, что представляют собой два разных подхода к ведению философской жизни и способу передачи знания. Можно сказать, что мы видим здесь, с одной стороны, эволюцию образовательной системы от свободного рассуждения во время прогулки до более известного в современном мире лекционного варианта. С другой стороны, мы можем наблюдать в настоящий момент возвращение к первой версии системы в виде организации научной жизни вдали от густонаселённых центров городов в форме университетских кампусов. Ключевые слова: топография Афин, Академия Платона, гимназий, перистиль, экседра, афинская школа неоплатонизма, Прокл, Марин, университет | 777 | |||||
206 | В статье рассматриваются преобразовательные творческие акты, направленные на трансформацию городского пространства. Объекты, являющиеся результатом этих действий, представляют собой нечто, что можно назвать альтернативной городской эстетикой. Основываясь на результатах исследований, проведённых в сибирском городе Томске, а также на фотографических материалах, собранных в рамках исследовательских проектов, таких как «Невидимый город», автор пытается доказать, что описанные явления в городской иконосфере имеют глобальный характер. «Невидимая» деятельность жителей города – это спонтанные формы творческой деятельности. Это следы бытия и проживания, оставленные теми людьми, которые создают городское пространство. Жители, которые являются активными деятелями, не только изменяют, но и создают окружающее пространство. Важно отметить, что эта практика имеет существенные последствия, что влияет на внешний вид, организацию и доминирующую эстетику городов. «Невидимое» часто усваивается сферам китча и дурного вкуса, потому что они довольно сильно нарушают установленные и привычные каноны. Однако, как ни парадоксально, альтернативная эстетика также имеет собственный внутренний канон. В качестве основных её принципов мы можем идентифицировать возвращение / обращение, независимое построение объектов, отказ от абстрактности, ссылки на формы животных и растений, которые необязательно известны из окружающей среды, а также необычное сочетание форм, глобальный характер которых невозможно отрицать. С 2015 года автор участвовал в исследовательском проекте под названием «Визуальная организация городского пространства: сохранение, трансляция, историческая и культурная перспектива. Сравнительный анализ иконосферы и её соотношения с образом жизни населения российского Томска и польского Вроцлава». Томск оказался чрезвычайно богатым в своей «невидимости». Почти во всех дворах, расположенных рядом с модернистскими кварталами советского периода (так называемая система крупнопанельной застройки) или уникальными деревянными одно- и многоквартирными домами, автор нашёл примеры спонтанной творческой активности местных жителей. Жители Томска превращают ненужные объекты или материалы в объекты, основная функция которых заключается в «приручении» и «приукрашивании» ближайшего, зачастую дегуманизированного, пространства, а также в работе по решению повседневных проблем и недостатков. Умы и руки, приверженные бриколажу, превращают мусор и фрагментированные объекты в эмансипирующие сущности. Невидимые объекты отмечают присутствие создателей / жителей, которые, заняв активную позицию, принимают решения об имидже этих фрагментов города. Такие творческие акты «дают» им свою власть, и объекты, созданные таким способом, характеризуются исключительным положением во всей вселенной объектов. Ключевые слова: городская эстетика, город, глобальность, самодеятельность, «невидимый» город, репрезентативное, пренебрегаемое, городское пространство, городские исследования | 774 | |||||
207 | Несмотря на достаточно большое количество исследований, посвященных семиотической сущности образования, в них не отражены в полной мере возможности семиотического контекста педагогического образования. В статье рассматриваются вопросы иерархизации знаковых систем и их применения в становлении и развитии будущих педагогов. Представляет интерес применение пирамиды знаковых систем А. Б. Соломоника для семиотического контекста педагогического образования. В этой связи рассматриваются две задачи педагогического образования. Первая задача подразумевает использование систем знаков данной классификации для определения и применения содержания школьного предмета, которым овладевает будущий учитель для трансляции школьникам. Здесь актуальность и разработка семиотических исследований связаны с тремя направлениями: семиотикой визуализации содержания школьного предмета; семиотикой визуализации процесса обучения, исходя из современных возможностей технических средств обучения и информационно-коммуникационных технологий; семиотикой педагогической коммуникации. Вторую задачу мы связываем с использованием представленной семиотической пирамиды для систематизации и трансляции в целом общепрофессиональной культуры будущему педагогу. Однако педагогика как наука не имеет формализованных систем первого и второго порядка в рамках приводимой классификации. В данном исследовании в качестве единиц знаковых систем выступают стереотипы (представления, образы, формы поведения), определяющие динамику становления и развития будущего педагога. Развитие у него стереотипов педагогической культуры определяет его профессионально-личностный прогресс. Приводится характеристика знаковых систем четырех стадий. 1. Естественные знаковые системы. Это элементарные представления об отношениях, характерные для взаимодействия между учеником и учителем, которые отражают, жизненный опыт, полученный до начала профессиональной подготовки. 2. Образные системы. Сюда относим стереотипы, характеризующие представления абитуриентов педагогических вузов о классно-урочной системе и ее атрибутах как образе традиционно действующей в настоящее время школы. Стереотипы обладают как позитивными, так и негативными свойствами. 3. Языковые системы. Вербальные тексты, содержащие теоретическую информацию о конкретной области профессиональной культуры и предполагающие ее индивидуальное присвоение каждым студентом (лекционный материал, традиционные учебные задачи, задания и т. п.). Проявляется семиотическая обучающая модель. Преподаватель теоретически через языковые системы знакомит студента с образовательными парадигмами – метастереотипами педагогических представлений и форм поведения. 4. Системы записи. К этому уровню знаковых систем относим письменные тексты (документы), отражающие педагогические системы и технологии, образовательные программы и стандарты. Определенную роль в построении комплекса стереотипов на этом уровне у педагогов мы видим в перечнях компетенций, трудовых функций, определенных образовательными и профессиональным стандартами. Отдельный подход личностно-профессионального развития подразумевает практико-ориентированную систему обучения через непрерывное решение учебных профессионально ориентированных задач. В этом смысле подготовка учителя должна отражать профессиональную деятельность в перспективах появления синергетического эффекта. Ключевые слова: уровни знаковых систем, педагогическое образование, содержание образования, процесс обучения, общепрофессиональная культура, стереотип | 774 | |||||
208 | В статье проанализированы специфические причины появления в советских детских фильмах эпизодов, демонстрирующих городские и сельские ландшафты Литвы и создающих особую атмосферу в кадре. Поскольку вильнюсское барокко испытало на себе влияние итальянской архитектуры, то съёмки в Литве создавали в советском кинематографе иллюзию Италии. Ещё одна из причин лежит в плоскости инаковости культуры, внутри которой легко сотворить образ врага. Но вместе с этой крайностью в контексте детского кинематографа лежит и полярно другая целевая причина: визуально продемонстрировать абсолютную идентичность литовского городского пространства российскому, точнее, советскому пространству. Использование ландшафтов литовских городов носило мозаичный характер. Определённые места, которые зритель видит в кадре, по смыслу выполняют иную функцию, нежели та, которая характерна для них в реальности. Городское пространство Литвы в детском советском кинематографе лишено присущей ему семантики. В статье выявляются закономерности, согласно которым авторы фильмов намеренно отказывают в узнаваемости историческим и повседневным объектам этой прибалтийской республики. Ключевые слова: ландшафтный контраст, Литва, городская среда, детский советский фильм, визуальный код. | 773 | |||||
209 | Статья раскрывает основные стилистические и семантические особенности экранизации русской классики польским режиссёром Анджеем Вайдой. Акцент делается на перенесении на экран текстов Лескова и Достоевского. Режиссёр анализирует природу женской и мужской любви, а также аспект одержимости идеей. Используя приёмы театра Кабуки при экранизации романа Достоевского «Идиот», Анджей Вайда расширяет смысловое поле эстетики смерти и любви. Специфика славянской души постигается через совмещение различных культурных пластов. Ключевые слова: экранизация, Анджей Вайда, театр Кабуки, Достоевский, Лесков, русская классическая литература, славянская душа, одержимость идеей, разрушающая сила любви | 770 | |||||
210 | В статье рассматриваются особенности мультиплицирования художественного текста на примере анимационного фильма А. К. Петрова «Моя любовь», снятого по роману «История любовная» И. С. Шмелёва. Мы анализируем, каким образом режиссёр при помощи иконологического подхода к тексту романа, переосмысления рамочного компонента оригинала, а также благодаря работе с эмотивным пространством художественного произведения конструирует новый топос впечатления в поэтике мультипликационного текста. По нашему мнению, изменение названия как рамочного компонента с безличного и отстранённого «История любовная» у И. С. Шмелёва на персонализированное камерное «Моя любовь» у А. К. Петрова приводит к смещению ракурса восприятия, создавая акцент на исповедальность повествования. Следующей точкой формирования эмотивного пространства является иконологический подход к анимационному тексту, на котором основывается методика анализа в данной статье. Мы считаем, что при передаче внутреннего эмотивного пространства А. К. Петров следует за визуально-графическими акцентами оригинального произведения, а также использует традиционную христианскую символику, метафорическую кинетику персонажей (внедрение жестов-иллюстраторов), а также частотное обращение к романтическим образам, относящимся к культурным универсалиям. Особое внимание мы уделяем важности для А. К. Петрова передачи эмотивного пространства изображаемой И. С. Шмелёвым эпохи. Для этого мультипликатор обращается к иконографии жанровой живописи конца ХIХ – начала ХХ века, усложняя тем самым информационный код мультфильма. Таким образом, анимационная лента А. К. Петрова «Моя любовь» превращает текст И. С. Шмелёва «История любовная» в архетипическую историю-иносказание, расширяя границы от частного случая подростковой любви до универсальной истории о противоборстве добра и зла, света и тьмы, духовного и телесного. Ключевые слова: семиотика кино, интертекст, иконология, иконография, анимационный текст, кинотекст | 770 | |||||
211 | В статье рассматривается рисунок английского художника XVI века Джона Уайта «Воин-пикт», изображающий представителя древней Британии. В этом образе отразились современные художнику идеи об истоках национальной самоидентификации, принадлежащие сторонникам двух принципиально разных взглядов на прошлое Англии. Сторонники первого взгляда основывались преимущественно на средневековом сочинении Гальфрида Монмутского «История королей Британии», в котором легендарные правители государства, такие как король Артур и Бренний, изображались как создатели империй и соперники Древнего Рима. Второй взгляд на прошлое Британии был представлен историками так называемой «школы антикваров», опиравшимися на античные тексты и сохранившиеся памятники старины. Анализ образа пикта, созданного Уайтом, показывает, что рисунок был выполнен под влиянием представителей «школы антикваров». Однако Уайт не отказался полностью и от взглядов сторонников средневековой версии. Он постарался возвеличить своего воина-пикта, устанавливая тесную связь между его изображением и образами Древнего Рима. Ключевые слова: культура Возрождения, Джон Уайт, Гальфрид Монмутский, Уильям Кэмден, Римская Британия | 767 | |||||
212 | Пространство социального бытия рассматривается в статье как «социальная реальность, спроецированная на территорию». Пространственный аспект отношений общества и власти понимается как феномен существования особых пространств власти – контаминации архитектуры, ландшафта и упорядочивающих властных отношений. Показано существование предикторов архитектурно-планировочного решения пространств власти, семантика которых непрестанно дифференцируется, трансформируется и получает новую историческую, культурно-региональную и индивидуально-психологическую окраску. Ключевые слова: архитектурно-ландшафтная среда, пространство власти, предикторы, семантика | 766 | |||||
213 | В данной статье рассмотрены некоторые аспекты построения киноновеллы в польском кинематографе периода его становления, то есть конца 50-х – начала 60-х годов. Основная задача – показать специфику киноновеллы с разных точек и позиций, как автора, так и героя, с учётом того, что и сама форма киноновеллы трансформировалась, видоизменяя свои внутренние принципы. Выявлена специфика образа героя, который, существуя как самостоятельная единица, вместе с тем отражается в других персонажах. Доказано, что данная манера подачи киноматериала необходима для выявления многогранности и неоднозначности, казалось бы, одних и тех же ситуаций и явлений. Ключевые слова: новая кинореальность, кинематограф жизни, сквозная тема, смысловой нюанс | 759 | |||||
214 | Цель данной работы – проанализировать особенности содержания историографических рукописей английского философа, учёного и теолога Исаака Ньютона, связанных с интерпретацией сакрального символизма, и установить место и роль сакральных символов, их связь с древнееврейской Скинией и Иерусалимским Храмом в цивилизационной теории мыслителя. Объект исследования – неопубликованные архивные рукописи сэра Исаака из Библиотеки Королевского Колледжа (Кембридж), Библиотеки Нью-Колледжа (Оксфорд), Национальной Библиотеки Израиля (Иерусалим), Бабсоновской коллекции Библиотеки Хантингтона (Калифорния, США). Для решения задач использовались принципы и приёмы герменевтического, историко-философского, лингвистического и структурного анализа. В результате исследования установлено, что в своей визуальной семиотике Ньютон использовал комплекс идей prisca sapientia (мудрости древних). По Ньютону, в рамках этой древней традиции физико-химические и космологические идеи, отражающие единство и полноту материального мира и выраженные в представлениях о Вселенной, Галактике, Солнечной системе, гармонии агрегатных состояний вещества и их взаимном превращении, могут служить основой анализа путей развития древних цивилизаций. Выявлено, что, по Ньютону, древние греки, а затем и римляне научились от египтян знанию prisca sapientia, восприняли и переосмыслили ветхозаветные библейские визуальные символы. Так возникла пританейская архитектурная, космологическая и культурно-сакральная традиция, базировавшаяся на архитектурных иероглифах структуры Вселенной. В своей цивилизационной теории Ньютон доказывает преимущество иудейской культурной традиции перед античной и древневосточной. Выдвигается предположение, что достаточно запутанный стиль и грубая филологическая стилистика ньютоновских историографических рукописей обусловлены двумя причинами: 1) тем, что Ньютон писал эти труды «в стол», предпочтя никогда их не опубликовывать, и поэтому к ним надо относиться как к черновикам, наброскам, а не как к законченным сочинениям по истории Древнего мира; 2) попыткой Ньютона (сознательной или неосознанной) копировать вдохновенный стиль многих древних представителей традиции prisca sapientia, например, ветхозаветных пророков, египетских жрецов и халдейских мудрецов. Ключевые слова: Ньютон, символ, символизм, сакральный знак, библейский символизм, герменевтика, семиотика, архитектурный символ, архитектурный иероглиф, христианская неканоническая проповедь, литературная проповедь, христианская гомилетика, религиозно-научная гомилетика, | 759 | |||||
215 | Статья посвящена эпистемологии воображения и мысленного эксперимента. Отправной точкой является метафорическое определение мысленного эксперимента как «лаборатории разума», данное Дж. Брауном. Отталкиваясь от этого оксюморона, соединяющего экспериментальную (конкретно- инженерную) и теоретическую деятельность в одно понятие, проводится исследование воображения как средства осуществления мысленных экспериментов. В начале рассматриваются эпистемологические отношения лабораторного и мысленного эксперимента в связи с характерной для современного модельного подхода в философии науки тенденцией сближать эти методы на основании структурно-функционального сходства теоретического моделирования и экспериментальных практик. Демонстрируется, что мысленный эксперимент не является экспериментом и решает иные задачи, связанные не столько с производством предметного знания (о реальности), сколько с поиском самих способов опредмечивания задач и прояснением их отношений между собой. Для этого используется концепт themata, предложенный Дж. Холтоном в его концепции «научного воображения». Неясно определенные Холтоном themata интерпретируются как машины конвертации, позволяющие схематизировать перцептивное содержание и придавать ему модельную форму с сохранением момента наглядности, т. е. возможности обратной конвертации (движения от теоретической модели к эксперименту). Мысленные эксперименты, в свою очередь, обнаруживают границы и характер отношений между themata. Для прояснения механизма работы воображения с ненаглядными объектами использована теория прототипов Э. Рош. Выстраиваемая воображением схема опредмечивания в этой ситуации основывается на семиотической связи ненаглядного означающего с наглядным означаемым (прототипом), а семиозис обеспечивается «натурализацией» метафоры, набрасывающей связанную с прототипом схему опредмечивания (правила построения образов) на не размеченную (новую) или требующую обновления разметки в связи с новыми обстоятельствами предметную область (задачу). Работающее таким образом воображение является естественной границей понимания – понять значит вообразить, а мысленный эксперимент позволяет картографировать работу воображения и с помощью полученных карт анализировать принципы его работы. Поэтому, хотя мысленный эксперимент не позволяет решить вопрос об эмпирической адекватности полученных в нем результатов, он репрезентативен и надежен при исследовании эпистемологических установок и связанных с ними машин конвертации, т. е. воображения. Карта ничего не говорит о существовании изображенной на ней местности, но зато многое способна рассказать об устройстве воображения картографа. Ключевые слова: воображение, мысленный эксперимент, познание, понимание, научное открытие, методология науки, эпистемология | 755 | |||||
216 | Доклад представляет взгляд на музей, во-первых, как на публичное пространство в сети других городских площадок и, во-вторых, как на пространство, заданное модусами поведения в нём и его использования. Особенность использования посетителем музейного пространства описывается в терминах «демонстративности» и «спектакулярности», когда модусом поведения в пространстве становятся игры с открытостью и доступностью для рассматривания. Предлагается исследование феномена множественности сценариев использования экспозиционного пространства, то есть изучение транзитивных свойств музейного пространства. Ключевые слова: музей, пространство экспозиции, общественное пространство, транзитивное пространство, публичность, доступность, демонстрационность | 754 | |||||
217 | Концепт «медиатизация» фиксирует принципиальные изменения в обществе, произошедшие благодаря развитию современных медиа. Этот концепт активно и широко используется в современных исследованиях; однако концептуализация процессов медиатизации происходит в разных направлениях и различна в разных странах. Между тем уточнение содержания данного концепта и исследовательских допущений, связанных с его употреблением, является важной и самостоятельной задачей. В статье анализируются появление и исходные идеи данного концепта: идея особой медиалогики, как она понималась Д. Элтейдом, идея форматирования, опирающаяся на концепцию медиума как ключа к сообщению последователей М. Маклюэна. Выявлены и представлены проблемные моменты этой концептуализации, связанные, с одной стороны, с тем, что сложные формы анализируются как простые, что приводит к неверным аналогиям; с другой – с пониманием медиума вне необходимых для его функционирования материальных и организационных условий. В то же время показывается, что ряд критических аргументов в адрес данных концепций, связанных, например, с игнорированием этического измерения и осознанности сообщения в модели Маклюэна, неправомерны. Представлены основные взгляды на датировку процессов медиатизации. Выделяются ключевые посылки введения концепта «медиатизация», связанные с разделением собственно действительности и конструктов этой действительности, а также отсутствием единой логики формирования различных медиатизированных социальных миров. Показывается направление дальнейшей эволюции исследований, использующих данный концепт, – оно связано с идеями различных медиалогик, а не единой медиалогики и представлено тремя основными подходами: стратегией понимания медиа как института, под действием которого трансформируется логика других игроков; стратегией анализа «медиатизированных социальных миров», базирующейся на идеях семиотики, постструктуралистских подходах к анализу дискурса, а также различных интерпретациях социальных миров; «технологической» стратегией, демонстрирующей связь «грамматики медиа» и трансформации мыслительных привычек. Ключевые слова: медиа, медиатизация, медиалогика, медиаформат, медиатизированный социальный мир | 752 | |||||
218 | Статья посвящена теме субъективных представлений о пространстве в форме когнитивных карт. Понятие когнитивных карт достаточно устойчиво существует в психологии и философии, но в данной работе авторы осуществляют достаточно убедительную попытку их интерпретации как социального, технологического и культурно-исторического феномена. Авторы рассматривают культурно-исторические и технологические варианты трансформации пространственных представлений и ориентиров в зависимости от опосредующих средств и делают попытку включения пространственных представлений в контекст культурно-исторического развития. При анализе технологических расширений когнитивных карт особое внимание уделяется их технологическим искажениям и особой роли в построении образа внешнего уделяется и моделям идентификации. Когнитивные карты, таким образом, оказываются включенными в контекст культурно-исторического развития, обогащая, дополняя и развивая саму культурно-историческую концепцию и философию техники. Ключевые слова: когнитивная деятельность, идентичность, когнитивная карта, география, геопространство, технологии, антропоморфная размерность, пространственная ориентация, транспорт, воплощение | 750 | |||||
219 | Статья посвящена семантике предикатов, выражающих визуальные свойства объектов: «большой», «больше» и т. п. В некоторых контекстах семантический анализ такого рода предикатов оказывается проблематичным; к таким контекстам относится, в частности, кросс-мировое сравнение. Исследуется проблема визуальных предикатов в контекстах данного типа и предлагается решение, основанное на различении: 1) явных и неявных аргументов для предикатов; 2) интерпретации с использованием объектно-числовых функций и объектной интерпретации; в) непосредственного и опосредованного сравнения. Показано, что допущение неявных аргументов в интерпретации визуальных предикатов: а) соответствует визуальному опыту; б) позволяет решить указанную проблему. Предлагаемое решение основано на объектной интерпретации компаративного предиката и трактовке кросс-мирового сравнения как опосредованного неявным аргументом. Ключевые слова: семантика, интерпретация, логическая форма, предикат, визуальное свойство, контекстуальность, сравнение, возможный мир, визуальный опыт | 749 | |||||
220 | В работе анализируется проблема организации общественного пространства Китая в контексте воздействия на социально-экономическую сферу. Особое место уделяется анализу экономического роста Китая в свете обострения экологической ситуации в стране. Представлены две ключевые стратегии дальнейшей организации общественного пространства Китая. Первая стратегия – это стратегия урбанизации Китая путем переселения сельских жителей в мегаполисы и крупные города. Вторая стратегия – стратегия перехода от крупных мегаполисов к мелким посёлкам с немногочисленным населением. В настоящее время приоритет государства отдаётся первой стратегии, что связано с необходимостью дальнейшего экономического роста государства. Стремясь сохранить реализуемую стратегию организации общественного пространства и одновременно ослабить экологические проблемы, государство делает ставку на политику по переселению населения на территории Российской Федерации. Одним из возможных регионов переселения китайского населения рассматривается Забайкальский край. В настоящее время идёт процесс согласования соглашения между Российской Федерацией и Китаем с учётом возможных выгод и дальнейших перспектив для обоих государств. Ключевые слова: общественное пространство, урбанизация, экология, экономическое развитие, коренной народ | 748 | |||||
221 | В статье рассматривается феномен переноса образов Святой земли в пространство сибирского города на примере православного храмоздательства и общественной деятельности представителей регионального отделения Императорского православного палестинского общества (ИППО) в городе Барнауле. Выбор предмета обусловлен необходимостью интерпретации сознательного трансфера образов Святой земли в иконографическую концепцию храма 14000 Вифлеемских младенцев мучеников (2008– 2015), осуществлённого специалистами в области иеротопии, один из которых является председателем Алтайского отделения ИППО. Исследуются современные способы актуализации связей православного сообщества с сакральными ландшафтами Святой земли. Постулируется, что наряду с реставрацией Русской Палестины на Ближнем Востоке и традиционной практикой паломничества, эти связи могут устанавливаться посредством иеротопического творчества и общественной деятельности. Анализ осуществляется в понятийном контексте концепции культурно-семиотического трансфера, предложенного С. С. Аванесовым, а также в рамках иеротопического подхода А. М. Лидова, с привлечением данных интервью с храмоздателями и активными членами сообщества. Этнографический подход позволяет проанализировать представления храмоздателей об историко-культурных основах и мотивации иеротопического творчества. Среди выявленных мотивов обнаруживаются стремления преодолеть разрывы в христианской традиции, воссоздать цельный христианский сакральный ландшафт, связать сакральные символы Святой земли с «местами памяти» Алтайской духовной миссии, усилить духовные аспекты богослужебной практики. Выявляются направления деятельности регионального отделения ИППО, способствующие трансферу образа Святой земли. Делается вывод о роли личности в формировании современного сакрального пространства. Ключевые слова: иеротопия, Алтай, православный храм, Палестинское общество, Сибирские Иерусалимы, Русская Палестина, культурно-семиотический трансфер, Святая земля в искусстве, сакрализация, сакральные ландшафты. | 747 | |||||
222 | Объект исследования данной статьи – литературная карта как визуальный элемент детской книги на рубеже XIX–XX веков – малоизученная область визуальной культуры детства. Карта становится важной составляющей визуальной культуры детства во второй половине XIX века. Целью исследования было проследить становление картографической традиции в детской литературе Великобритании. Для достижения поставленной цели потребовалось, во-первых, изучить ведущие современные направления в изучении литературной карты. Во-вторых, сформировать терминологический аппарат для описания карты как документального и эстетического объекта в рамках литературного произведения, который в силу малой изученности отсутствует в русском языке. В-третьих, описать пять литературных карт из классических произведений британской детской литературы Золотого периода в их взаимодействии с текстом. В результате работы автор приходит к выводу, что, являясь важным паратекстуальным элементом детской книги, эти карты представляют различные типы взаимодействия с основным текстом: карта-сюжет, карта-документ эпохи, карта-рассказчик, карта-память. Ключевые слова: литературная карта, паратекст, иллюстрация, детская литература, визуальная культура, Золотой век английской детской литературы | 747 | |||||
223 | В свои фильмы «Затерянное шоссе» и «Малхолланд драйв», классические продукты культуры постмодерна, Дэвид Линч заложил множество трактовок и смыслов. Отличает эти фильмы от других постмодернистских произведений то, что режиссер одновременно эксплуатирует один из ярчайших инструментов модерна – абсурд, адаптируя его согласно требованиям современных культурных реалий, а именно, маскируя под сложный, но логичный нарратив. С одной стороны, исследователи абсурда отмечают сегодня его упадок, так как с отменой бинарных оппозиций сама концепция здравого смысла, а следовательно, и противопоставление его чему-либо, лишилась оснований. С другой – Ж. Делёз в своей работе «Логика смысла», анализируя произведения писателей эпохи модерна, приходит к выводу о том, что абсурд в них играет совершенно иную роль, нежели для так называемой философии абсурда: если для Камю абсурд – признак недостатка смысла, то для абсурдистов, например, Кэролла, – абсурд способен, наоборот, нести в себе множество смыслов. Таким образом, фильмы Линча, заключившие в себе алогизмы и абсурд, представляют собой связку множества смыслов, порой противоречащих друг другу, но не рассыпающихся при этом на бессвязные сюжеты. Концепция «открытого произведения» Умберто Эко здесь приобретает иную геометрию – смыслы не пролегают параллельно друг другу, углубляясь от поверхностного прочтения к более глубокому, а постоянно сталкиваются на поверхности, наскакивают друг на друга и меняют направления. Ключевые слова: кино, Дэвид Линч, смысл, абсурд, логика, семиотика кино | 744 | |||||
224 | Рассматривается феномен архитектурно-ландшафтных пространств власти, проявляющий специфику отношений социума и власти. Асимметрия влияния и другие характерные черты власти наглядно выражаются в организации этих пространств. Воспроизводимые в течение тысячелетий, они несут содержание, обусловленное технологиями власти. Среди инвариантных черт пространств власти: симметрия архитектурно-композиционных решений (наличие выраженной оси), доминирование «классических» форм, ансамблевая застройка, наличие свободного пространства для демонстраций и пр. Существование особым образом организованных территориально-пространственных структур раскрывает содержание, неочевидные связи и динамику взаимообусловленности отношений общества и власти. Пространства власти являются объектом рефлексии в качестве «образа власти», приобретают знаковое выражение (вербальное или визуальное), несущее смысловую нагрузку. В статье используется диахронный метод соотнесения архитектурных приёмов выражения власти с характерными моментами состояния общества. Выявлены устойчивые и многократно воспроизводимые архитектурные решения, прослежены закономерности их развития. Установлено, что процессы формирования и развития пространств власти характеризуются этапами как усложнения, так и упрощения среды. Анализируются характер и формы их проявления в интерьерах и экстерьерах современных объектов власти демократических сообществ. Приведение российских пространств власти в соответствие требованиям времени оценивается как социально значимая проблема. Ключевые слова: город, социальные пространства, отношения социума и власти | 742 | |||||
225 | The author argues that in order to fruitfully explore the city within the cultural-studies framework one must first accurately define the city as an object of knowledge, which only highlights the problematic nature of the boundaries of the city. The article foregrounds the key role of the cultural heteronomy of the city, which overrides its civilisational heteronomy. Culture, which the Polish culture scholar Stanisław Pietraszko understands as a way of being in accordance with values, is the determining factor in the identity of the city and is manifest in the openness and fluidity of its limits. Central thematic concern lies in literary “prostheses” of cities, which are needed in places inhabited by migrants, the colonized, “the subjects homesick” for “their” cities. Fiction and poetry bear a crucial ontological and axiological city-making responsibility, as demonstrated in the author’s previous studies on Quixotic La Mancha and re-confirmed in this paper on the example of the Latin American Amereida, a group of architects, poets and artists. The author examines their 1965 journey from Chile, called Travesía (The Crossing), whose aim was “poetic dwelling” in America. During the journey, they performed poetic acts referred to as phalènes, whose idea grew out from an earlier trip to Paris and urban poetic practices in Santiago de Chile. As the pampa and Patagonia became a symbol of absolute modernity, the realisation is prompted that the modernity of the city-text can be “re-written” onto a non-urbanised space. The article ends with a glimpse of the utopian Open City (Ciudad Abierta), which the Amereida founded on the Pacific coastal dunes in 1970 in order to live there, work and teach students of the Faculty of Architecture of the Catholic University of Valparaíso. The pursuits undertaken in the city show that what is poetic is “open,” long-lasting and communal. Ключевые слова: Amereida, the Open City (Ciudad Abierta), travesía, city, city limits / boundaries, modernity, culture, values, South America | 740 | |||||
226 | Речь в статье идёт о размытости границ документальной и художественной фотографии. Отличие момента, проживаемого нами сегодня, в том, что документация часто выступает в качестве документации документа же, или, иначе, она работает с образом документа. Симптомы тому мы найдём во всех сферах науки, политики, экономики. Так, в гуманитарных науках всё больше появляется смежных с аналитикой образов дисциплин: визуальная антропология, визуальная социология, визуальная экология. Симптоматичной в этом ключе является попытка историков философии работать с образами древних философов, интерес к визуализации категорий просвещения, к повседневной фотографии. Ключевые слова: вернисаж, визуальная антропология, визуальная экология, документация, экспрессия тела, жест, портрет | 738 | |||||
227 | Исследование призвано осветить актуальный вопрос взаимодействия новых медиа и городской среды, в частности – возрастающую роль процессов медиатизации и дигитализации городов арктической зоны европейской части России. Работа имеет междисциплинарный характер: она написана на стыке теории коммуникации, социологии и урбанистики. На основе изученных работ, а также с опорой на эмпирические исследования автор предлагает классификацию форм медиатизации городского пространства. Основное внимание в статье уделяется «формам вовлечения», к которым автор относит такие практики, как городской активизм, создание виртуальных городских сообществ, самоидентификация в городе посредством онлайн-сервисов и мобильных приложений. Утверждается, что данные формы медиатизации являются факторами развития арктических городов. Проведён предварительный анализ активности городских онлайн-медиа арктических центров с помощью применения открытых онлайн-инструментов для определения статистики социальных сетей, а так-же разобраны кейсы «форм вовлечения» (городского онлайн-активизма) в Архангельске и Мурманске как крупнейших городах Европейской части Арктики. В результате выясняется, какое значение и перспективы имеет смена парадигмы от техноцентрической к социальной в управлении городом на примерах данных агломераций. Объясняется, в каком направлении государственные институты городского управления могут быть трансформированы в связи с усилением процессов медиатизации арктических городов в целях эффективности и прозрачности принятия решений. В основе предложения – синергетический, коммуникативный, интерактивный, коллегиальный принципы, свойственные онлайн-формам городского вовлечения. Данная работа является стартом для дальнейшего исследования медиатизации арктических городов и обосновывает необходимость и актуальность данного вопроса. Ключевые слова: пространство города, медийный город, виртуальные городские сообщества, мобильные толпы, арктические города | 737 | |||||
228 | В статье на примере реализации фотографического проекта представлена концепция личной визуальной безопасности. В современной войне образов принципиальным является усилие медиа-рационализации. В ситуации неуправляемого и затягивающего потока образов спасение заключается не в недоверии образам и иконоклазме, а, как показывает индивидуальный поиск художника и его уникальный способ видения, в перекодировании расхожих и часто шокирующих образов и концептов. Воинственен только образ, сведённый к функции, будь то политической или экономической, сам же по себе он есть материал для работы нашего воображаемого. Суть иконоклазма не в борьбе против стремящегося к Идеалу изображения, а в борьбе за человека, за его неотъемлемое от пространства и вещей присутствие, имманентное образу, за его охранительное и живительное сопровождение Идеала. Ключевые слова: война образов, фотография, медиавойна, визуальная экология, визуальная безопасность | 731 | |||||
229 | Представленный материал посвящён проблеме формирования микропространств в среде постиндустриального города. В контексте данного периода город рассматривается как сложноорганизованный пространственно-социальный феномен, место деятельности городских жителей. Через призму представлений о комфорте предметно-пространственного окружения и потребностей, присущих современному горожанину, определяется ряд качеств высококомфортной урбанизированной среды. Описывается принцип эргоцентризма, расширяющий границы эргономики до её макроуровня – «эргономики пространства». Проводится сравнительный анализ архитектурно-градостроительного и дизайнерского подходов к формированию микропространств. В рамках градостроительной теории рассматриваются существующие архитектурные типологии микропространств. В рамках дизайнерского подхода описываются новые экспериментальные формы городского дизайна, направленные на поиск пространственного потенциала в урбанизированной среде. Определяется необходимость выявления, научного осмысления и классификации новых типов микропространств, основанных на дизайнерском подходе и принципе эргоцентризма. Ключевые слова: микропространство, городской дизайн, принцип эргоцентризма, типология микропространств, урбанизированная среда | 731 | |||||
230 | Предмет данной статьи лежит на пересечении исследований урбанистки, визуальности и сетевой культуры – это способы семантизации некоторых локальных пространств Томска в фотографиях социальной сети Instagram. В работе представлены обзор и объяснение визуальных репрезентаций общественных мест Томска, которые пользователи делают «видимыми» в социальной сети. Кейсы-локации – Лагерный сад, Игуменский парк, Сибирский ботанический сад Томского государственного университета (ТГУ). В фокусе исследовательского внимания – организация пространства города и приёмы означивания территории, проявленные через практики создания и использования фотографического материала авторами-любителями. Фотографии, которые пользователи размещают в сетевых медиа, обладают рядом особенностей в сравнении с фото, находящимися в домашних и электронных альбомах людей, что обусловлено целью пользователей сети получить одобрение от своей интернет-аудитории в виде «лайков» и комментариев. Методологический базис исследования – семиотические концепции Ф. Киттлера и Р. Барта; эмпирическое основание – анализ 150 публикаций пользователей Instagram. Репрезентация городского пространства в сетевых медиа рассматривалась через категории оптического восприятия «реальное – воображаемое – символическое»: способы освоения городского пространства обывателем, зафиксированные в социальной сети, создают образ места у аудитории. Результаты исследования представлены в работе в качестве аналитических обзоров об общественных местах. Фотографии Лагерного сада Томска, сосредоточенные на скульптурном мемориале Родины-матери, вручающей оружие Сыну, и на природном ландшафте, представляют образ Лагерного сада как места памяти и свободы. Пользователи структурируют в Instagram пространство сада, создавая посредством сетевых визуальных шаблонов образ «возвышенного» места, скрытого за материальностью повседневности вещей. Структурирование образа Игуменского парка в Instagram представлено фокусировкой внимания на взаимодействии посетителей с малыми архитектурными формами и/или обитателями территории. Это, в свою очередь, формирует представление о парке как о «приватном месте» с возможностью перформативного использования пространства. Образ Сибирского ботанического сада ТГУ представлен в социальной сети как пространство умиротворения и естественности посредством акцентирования внимания на растениях и естественной цветовой гамме изображений; здесь то, что создано искусственно, «уходит» на второй план. Семиотика фотографий, где представлен Сибирский сад, иллюстрирует симптоматичные модные тенденции Instagram, к примеру, специфику создания «дизайна флоры» в профиле пользовател я. Таким образом, посредством фотографий создаётся визуальный конструкт общественного места, который с помощью сетевых медиа становится унифицированным образом пространства. Значимой частью семиотики городского пространства, особенно для экстра-городских акторов, становится его репрезентация в цифровых интернет-сетях, в частности – в Instagram. Ключевые слова: городское пространство, общественное пространство, сетевые медиа, Instagram, визуальная репрезентация | 731 | |||||
231 | Цель статьи: выявить возникновение символических смыслов / знаков / кодов в визуальных репрезентациях политических трансформаций на материале визуальных образов Бархатной революции в Армении 2018 г. Революция, как и любая смена общественно-политической парадигмы, неизбежно влечёт метонимию, замещение старых, набивших оскомину образов, социокодов на новые. Революция 2018 г. в Армении если не по новизне, то по количеству новообразованных знаков / кодов вполне сопоставима с классическими революциями былых времён. В ходе революции лидеры и рядовые участники проявили удивительную креативность в конструировании и мемизации новых визуальных образов, обыгрывании скрытых символических знаков – бороды, одежды, аксессуаров и пр. Революцию вершат неординарные личности, способные, кроме прочего, подняться над повседневными штампами и стереотипами. Поэтому в эпоху революционных перемен резко возрастает роль невербального социального воздействия. Не обладая мощью государственной агитмашины, ресурсами и властью, революционеры вынужденно используют самые разнообразные приёмы, проявляя гибкость, находчивость и революционный напор. Вместе с тем, в условиях стремительно меняющихся реалий постмодерного сетевого общества роль невербального социального взаимодействия приобретает решающее значение. Движущей силой любой революции является молодёжь, с которой необходимо говорить на её языке, избегая поучительного тона и утомляющей наррации с обтекаемыми формулировками и отсутствием смыслополагания. Гораздо эффективнее и доходчивее ясные и хлесткие слоганы в духе напористых и выразительных «окон РОСТА». В Армении таким слоганом стал: «Сделай шаг...» – слоган многоразового пользования, «заряжаемый» в зависимости от меняющейся политической конъюнктуры, подобно ружью, новыми целями и задачами. Столь же «говорящим» и убедительным оказался вещный мир революции. Во время революционных событий 2018 г. идеологемы обретали телесность, благодаря чему выглядели весьма убедительными, во всяком случае, более убедительными, чем умозрительные нравоучительные категории, продуцируемые дашнакско-республиканской пропагандистской машиной. Революционные события в Армении развивались со стремительной быстротой, так что иной раз невозможно было уследить за калейдоскопом событий и уж тем более их осмыслить. И тогда в борьбу включились образы и знаки, которые оказывали воздействие на подсознание, «впечатывались» в него подобно рекламным роликам или баннерам. При этом главным принципом построения визуальных образов Армянской революции стал короткий формат, всегда более эффективный, чем неоправданно затянутое нравоучительное резонёрство. Ключевые слова: Армянская бархатная революция, визуальные образы, структурная иерархия, семиотика бороды, семиотика одежды, сетевое сообщество | 731 | |||||
232 | В настоящей статье мы предлагаем вариант коммуникативно-прагматического подхода к определению содержания предложений, высказываемых агентами в дискуссии. Мы намерены: 1) предложить такую трактовку процесса убеждения, в соответствии с которой он может быть признан успешным – даже если отдаётся должное фундаментальной проблеме знаковой коммуникации и признаётся, что агенты в процессе коммуникации передают друг другу только знаки, а их значения оказываются недоступными собеседнику; 2) показать, что популярные современные подходы (прагма-диалектический подход, AGM-подход, DBR-подход и др.) к процессу убеждения не предлагают такой трактовки процесса убеждения; 3) установить точные и проверяемые условия, необходимые и достаточные для признания процесса убеждения в нашей трактовке успешным. Наш подход использует современные подходы к трактовке содержания предложения (прежде всего ментальный холизм – М. Харрелл, Н. Блок и др.), а также экстраполирует современные структуралистские подходы к пониманию математических объектов в философии математики (Д. Гильберт, М. Резник, С. Шапиро) на знаковую коммуникацию в ситуации убеждающей аргументации. Мы отклоняем решение проблемы знаковой коммуникации, состоящее в том, что вполне возможен трансфер визуальных образов вне зависимости от их содержания или значения, из чего следует, что коммуникация агентов всё-таки возможна посредством передачи таких образов. Это решение, фактически, предлагает обсуждать не знаковую, а беззнаковую коммуникацию, но, во-первых, передача убеждений как лингвистически выражаемых объектов в таком случае невозможна, и, во-вторых, есть сильные аргументы в пользу того, что даже не имеющие содержания объекты различных агентов различны, что также делает трансфер невозможным. Мы определяем риторическое значение предложения, высказываемого агентом в дискуссии. Этим значением является также предложение, антецедентом которого является полное описание системы убеждений агента, а консеквентом – исходное предложение. Также мы признаём процесс убеждения риторически успешным, если по завершении этого процесса аудитория не может возразить тезису убеждающего при условии, что убеждающий придаёт своим предложениям и предложениям аудитории некоторое (хотя бы риторическое) значение. То, что риторическое значение не зависит от того, какое значение приписывают своим словам сами собеседники, позволяет показать, что, несмотря на проблему знаковой коммуникации, убеждающий может иметь риторический успех. Поскольку наш подход ориентирован исключительно на риторический успех в процессе убеждения посредством знаковой коммуникации, наша трактовка процесса убеждения имеет коммуникативно-прагматический характер. Как и подобает прагматическому подходу к процессу убеждения, наш подход не требует от убеждающего высказывать только те предложения, которые он сам понимает и считает истинными, и те аргументы, которые он сам понимает, считает корректными и приемлемыми. Ключевые слова: теория аргументации, аргументирующее убеждение, изменение убеждений, содержание убеждений, коммуникация, прагматика, ментальный холизм, структурализм в философии математики, формализм в философии математики | 731 | |||||
233 | Статья показывает, каким образом логические диаграммы способны вносить свой вклад в изучение природы рассуждений. Диаграммы многомерны, мультимодальны и жестко не связаны с вербальным языком. Они акцентируют внимание на структурных особенностях, а потому весьма продуктивны для изучения рассуждений. Такие схемы способны рассказать о рассуждениях то, что порой вызывает сложности у алгебраического подхода. Настоящая работа очерчивает основные исторические вехи в их развитии (от Дж. Вивеса до Ч. Пирса и современных исследований), а также акцентирует внимание на, пожалуй, самой важной составляющей подобных конструкций – их иконической природе. На протяжении многих столетий диаграммы использовались в логике как вспомогательный материал для обучения студентов логике, но относительно недавно возник интерес и к их устройству. В наши дни мы можем наблюдать как за развитием диаграмматических теорий, так и непосредственно за изучением внутреннего устройства логических схем, которые в семиотической классификации относятся к знакам-иконам, то есть к знакам, которые имеют определенное сходство со своим объектом. В отличие от знака-символа, икона репрезентирует информацию, делает ее наблюдаемой и извлекаемой: если символ коннотирует, то икона обозначает. Однако даже это развернутое определение требует немалых уточнений. Во втором и третьем разделах речь идет о разнообразии иконических знаков и об особенностях иконического анализа соответственно. Иконическая составляющая в разных диаграммах проявляет себя по-разному: схемы Л. Эйлера наделены семантической базой, у Дж. Венна они показывают процесс исключения ненужной информации, а подход Пирса демонстрирует процедуру трансформации посылок в заключение. Строго говоря, если в диаграммах Эйлера наблюдаемо заключение, то у Пирса мы видим последовательность переходов. Это объясняется различиями не только между типами икон (образ, диаграмма, метафора), но и между уровнями иконичности (оптимальная и операционная). На сегодняшний день в рамках семиотики исследователи предлагают делить логические языки на языки, ссылающиеся на тип знака, и языки, ссылающиеся на его явление. Эта дихотомия опять же проясняет природу диаграмм. Уточнения природы знака-иконы и видов иконичности дают надежду на использование диаграмм для разностороннего изучения рассуждений в недалеком будущем. В статье отстаивается позиция, что логические диаграммы способны на своем уровне предоставлять ответы на вопросы «Как протекает рассуждение?», «Какова природа логического следования?», «Как в рассуждениях появляются новые знания?» и так далее. Ключевые слова: диаграммы в логике, Эйлер, Венн, Пирс, икона, иконический анализ, рассуждения | 729 | |||||
234 | Рецензируется коллективная монография «Медиафилософия ХII. Игра или реальность? Опыт исследования компьютерных игр». Монография представляет собой попытку построения самостоятельной философской дисциплины, занимающейся исследованием компьютерных игр. В монографии обсуждаются как собственно философские и методологические проблемы, так и правовые, этические, социальные и экзистенциальные аспекты исследования игр, а также рассматривается ряд частных сюжетов в развитии игр, представляющих особый интерес для исследователей. Ключевые слова: медиафилософия, медиареальность, компьютерная игра, технофобии, агрессия | 728 | |||||
235 | Статья посвящена проблеме интерпретации могольского аллегорического портрета с целью выявления в нём культурно и генетически детерминированных поэтических кодов, почерпнутых из непосредственного первоисточника – персоязычного панегирика. Стратегия перевода с вербального языка на язык живописания предусматривала различные варианты: от точного следования тексту, когда фразеологические и ономастические единицы панегирической топики на изобразительном уровне воспроизводились буквально, до ассоциативного абстрагирования, когда отдельные мотивы и приёмы визуализировались и применялись опосредованным образом через значимые атрибуты, узнаваемые намёки и т. п. Настоящая статья призвана лишь наметить основные линии взаимодействия различных уровней прочтения в могольском изобразительном панегирике и показать, как на практическом уровне решалась непростая задача визуализации литературных конвенций при прославлении венценосной особы. Ключевые слова: визуальный панегирик, вербальный панегирик, могольская живопись, аллегорический портрет, литературные конвенции, падишах Джахангир | 727 | |||||
236 | Целью статьи является анализ проблем применения семиотической методологии в современной юриспруденции и биоэтике. Показано, что проводником семиотической методологии в юридические исследования является семиотика права – интенсивно развивающаяся с 70-х гг. ХХ в. междисциплинарная научная отрасль. Современное состояние семиотики права обусловлено прежде всего отсутствием теоретического, концептуального и методологического единства. При этом разнообразие и ряд «конфликтов» научных теорий, концептов и методов наблюдаются не только на уровне взаимодействия между семиотикой и юриспруденцией, но также внутри самой семиотики. Выделены следующие основные подходы к семиотике права: пирсеанский, греймасианский, аналитический, риторико-прагматический, деконструктивно-критический, социологический и социолингвистический, культурологический. Охарактеризована их теоретическая и методологическая специфика. Разработан авторский культурологический подход к семиотике права. Обосновано относительное единство семиотики права как научной отрасли и предложена ее прагматико-интерпретативная парадигма. Сделан вывод о том, что существенные методологические затруднения для развития семиотики права и применения семиотической методологии в юридических исследованиях представляет отсутствие единых концептов. Предложены и определены основные концепты семиотики права, классификация правовых знаков и знаковых систем. Показано, что феномен мультимодальности ставит перед семиотиками права новые задачи. Он предполагает повышенный исследовательский интерес к невербальным правовым знакам: естественным, образным и знакам действия. Для продуктивного развития семиотики права, особенно анализа образных знаков и знаков действия, могут быть полезными результаты исследования иных, смежных с правовым, дискурсов: политического, религиозного и др. В статье также дано представление об эвристических возможностях применения семиотического подхода в биоэтике. Как правило, в сознании исследователя в области этики доминирует установка, что проблемы семиотики, скорее, имеют отношение к логике, эпистемологии или когнитивистике, но лишь косвенно могут иметь отношение к проблемам этики. В статье на основании привлечения идей Ч. Пирса и В. Уэлби рассмотрены историко-философские предпосылки развития этики семиотики и показано, что данное поле исследований может служить философско-методологическим основанием для развития семиотических исследований в области биоэтики. В основании семиотического подхода к биоэтике должна лежать проблематизация телесных прав человека. Именно они являются «семантическими универсалиями» (У. Эко), которые могут считаться присущими всему человечеству. На наш взгляд, экспликация в рамках семиотического подхода проблематики «телесных прав», «соматического» права способна стать связующим звеном для сближения семиотики права и семиотических исследований в области биоэтики. Ключевые слова: семиотика права, семиотика биоэтики, семиотическая методология в правовых исследованиях, знак, значение, языковые игры, этика значения | 727 | |||||
237 | Статья посвящена изучению креолизованных или семиотически осложненных текстов, состоящих из двух негомогенных частей – вербальной и невербальной, в которых взаимодействуют и формируют смысл разные по своей семиотической природе элементы. Целью статьи является выявление специфики семиотической системы англоязычных печатных рекламных текстов. Актуальность исследования заключается в том, что изучение семиотической системы (как визуальной, так и вербальной) современных англоязычных рекламных текстов дополняет данные интерпретации текста рекламы и обеспечивает дискурсивную целостность анализа исследуемых явлений. В современной лингвистике рекламный текст считают креолизованным, он имеет поликодовый характер, именно поэтому обосновано и необходимо применение семиотического подхода к интерпретации текста рекламы. Материалом исследования послужили современные англоязычные рекламные тексты, которые были опубликованы в журналах Vogue, Elle, In Style, Tatler, Marie Claire, Wedding, Cosmopolitan в 2013–2019 годах. Специфика англоязычных рекламных текстов рассматривается в рамках трёх направлений семиотики: семантики, синтактики и прагматики. В семантике текста рекламы содержится так называемый “лингвовизуальный коммуникативный комплекс”. Основной целью автора рекламного текста является специфическое сочетание и взаимодействие образа и идеи. Анализируя печатный рекламный текст с точки зрения синтактики, авторы отмечают его так называемый формульный характер, то есть связную строгую последовательность его структурных элементов: заголовок, текст, слоган, товарный знак. Прагматическая составляющая рекламного текста рассматривается в статье в виде четырех элементов механизма воздействия рекламы: внимание, интерес, желание иметь, действие/покупка, которые следуют в строгой последовательности в указанном порядке. На семантическом уровне авторы устанавливают наиболее частотные и эффективные виды визуальных знаков, используемых в рекламе. Также исследованы цветовые решения, избираемые для направленного воздействия на реципиента эмоционально, психофизически и символически с целью вызвать желание приобрести товар, что усиливает рекламное воздействие. В статье приводится ряд языковых приемов, используемых при создании рекламных текстов: аллюзия, метафора, повторы, аллитерация, каламбур, гипербола, эллипс и другие. В качестве вывода исследования сформулированы обоснования для формирования представлений о семиотической системе англоязычной печатной рекламы. Ключевые слова: рекламный текст, креолизованный текст, семиотический подход, знак, визуальная семи-отическая система, визуальные знаки, вербальная составляющая текста, стилистические языковые приемы | 725 | |||||
238 | The contemporary art world – namely, the current artistic and cultural situation, which emerged at the beginning of the Twentieth century – has led to a process of profound rethinking of the relationship between art and law. This relationship is inherent in the very concept of art and is as old as the history of the arts. In particular, the relationship between art and law, as it has structured itself from the beginning of the Twentieth century, has two vital functions – one of which is intrinsic to the concept of art, the other being extrinsic – the understanding of which is essential to investigate the contemporary art world. Ключевые слова: Art, Ontology, Embodied Meanings, Normativity | 722 | |||||
239 | В статье идёт речь о формах образного, которые во всё возрастающей степени становятся характерными для современной культуры. Центральная характеристика этих форм – распределённость в пространстве и времени, их способность сопровождать нас практически повсеместно, не будучи привязанными к каким-либо организационным формам. Распределённые разновидности образного противопоставляются «традиционным», нераспределённым образам, «репрезентирующим» некоторое идентифицируемое содержание. Одна из базовых черт нераспределенного образного – заключённое в нём нормативное притязание, затрагивающее не только способы его интерпретации, но и телесные практики воспринимающего «субъекта», релевантные для его восприятия. В отличие от репрессивного характера нераспределённого образа, являющегося его структурной характеристикой, связанной с характерным для него режимом восприятия, распределённая образность базируется не на редукции и контроле телесности воспринимающего, но – напротив – на интенсификации (и в этом смысле эмансипации) его эмоционально-телесного самоприсутствия. В диахронической перспективе отношение между нераспределённой и распределённой образностью опосредовано сложной социально-исторической и материально-технологической динамикой развитого и позднего модерна. Реконструкция этой динамики позволяет выстроить генетическую связь (континуальность) между нераспределённой и распределённой образностью. В синхронической перспективе распределённая и нераспределенная разновидности образности генерируют несовместимые типы опыта с взаимоисключающими структурными характеристиками и социально-политическими импликациями (дискретность). Ключевые слова: распределённая и нераспределённая образность, политическое измерение перцептивного опыта, культурализация материи, теория образа, визуальная культура. | 718 | |||||
240 | The article addresses practices of visual subversion undertaken by an independent contemporary art center called The Substation in Singapore. The curator project, “Discipline the City” examines the question of social control written into space and material and technological circumstances in a contemporary, highly urbanized metropolis. Drawing on the accomplishments of contemporary visual studies and urban studies and incorporating “material turn” into their discourse, I examine the issue of control in a disciplining city, where the source of oppression is not institutionalized and objectified power, but the material and visual properties of an urbanized reality. The political ontology of a disciplining city encompasses both forms of oppression and subversion, built into the relationships between objects, artifacts, technologies, people and other organisms that unveil themselves in social practices. Ключевые слова: urban studies, visual studies, material turn, subversion, political ontology, disciplinary city, disciplining city, urban praxis, The Substation, Singapore | 717 | |||||
241 | Объективация человеческого тела, необходимая для того, чтобы описывать и изучать его, позволила добиться больших успехов в области технологий, однако она же может стать причиной дегуманизации. В данной статье мы рассмотрим два парадоксальных и взаимодополняющих понятия: тело как объект исследований или даже товар и тело субъективное, мыслящее, говорящее о себе и других. То, что человек представляет миру, – это его говорящее тело. Наша плоть думает, наше тело говорит. Все проявления жизни, будь то боль, страх, ужас или же радость, любовь,счастье, можно рассматривать как проявление сознания через тело. Объективация организма человека, являясь условием его наблюдения, должна оставаться лишь средством, а не целью. Ключевые слова: философия телесности, этика, психология, биомедицинские технологии, мыслящая плоть, объективация тела | 714 | |||||
242 | В данной статье предпринята попытка проследить духовную и творческую составляющие картины мира Пазолини и Мандельштама, выявить общие закономерности в её построении. Внимательное отношение к деталям и предметам, включение их в образную систему стиха, одушевление вещественного мира и жертвенное отношение к смерти роднит этих двух поэтов, несмотря на разницу во времени и языке. Ключевые слова: инфантилизм, абсурд бытия, вещный мир, парадоксы ума, поиски смысла, озарение, обретение высшего смысла | 713 | |||||
243 | Статья посвящена рассмотрению специфического поведения коллектива, отвечающего на переносимый опыт чумы созиданием сакральных сооружений. На отечественном и западноевропейском материале XIV–XVI вв. исследуется колоссальная значимость экзистенциально-онтологической роли данных реакций: творение видимых подтверждений открытости будущего и подтверждение совместности человеческого существования вопреки отчаянию, продуцируемому катастрофой пандемии. Так, автор обращается к примерам отечественной традиции создания обыденных храмов и европейской модели возведения сакральной обетной архитектуры, характерным для периодов чумной пандемии, и анализирует значения таковых для восстановления социальной и темпоральной ткани человеческого существования, предельно истончаемой во время распространения чумы. Сам акт создания таких сооружений представляет собой опыт единения коллектива, преодоления крайней разобщённости, свойственной пандемической ситуации. Смысловой ресурс данной архитектуры – утверждение нерушимости блага даже в обстоятельствах тотальной гибели. Воплощённое в архитектурных формах и передаваемое художественными мотивами интерьеров живое отношение к инстанции блага размыкает инаковость по отношению к захваченной чумой жизни. Присутствие таких форм и мотивов исполняет коллектив переживанием открытости будущего, исчезающего при его проживании устойчивости смертельной угрозы. В работе представлено осмысление продуцируемого данными архитектурными формами уникального опыта, насыщающего настоящее всегда только наступающим и воссоздающего принцип бытия-вместе. Введённые в аналитический оборот материалы подводят к проблеме онтологии надежды. Ключевые слова: визуальная семиотика архитектуры, сакральное пространство, эпидемия, ритуалы общности, жертвенность, темпоральность, открытость будущего, обыденные церкви, культ святых | 712 | |||||
244 | Любая попытка выяснить, какую роль играли карты в том или ином историческом процессе, наталкивается как минимум на два принципиальных затруднения. Первое из них заключается в том, что карты обычно рассматриваются как продукт строгой эмпирической процедуры, свободной от изъянов восприятия и идеализаций воображения. Считается, что карты являются отражением объективной реальности, и стремление заподозрить их в необъективности равнозначно нанесению тяжкого оскорбления самому научному Методу. Второе затруднение связано с привычкой видеть в картах сугубо вспомогательное средство, не влияющее на процесс, но ассистирующее ему. Карты – это чрезвычайно полезные и эффективные помощники, а не менторы, навязывающие свою позицию. И то и другое убеждение являются мифами, но мифами крайне устойчивыми. Оберег точности топографических методов долгое время охранял их от обвинений в пособничестве империализму. Строго выверенные шкалы разделенных кругов, нониусы, скрупулезные процедуры устранения ошибок, учет аберраций и погрешностей – весь богатый арсенал эпистемологий позитивизма позволял говорить, что карты есть не что иное, как уменьшенное изображение реального мира. Однако сама редукция, являющаяся неотъемлемой частью процесса изготовления карт, вынуждает топографов прибегать к селекции. Что достойно того, чтобы быть изображенным на картах, а что – нет? Карта не отображает пространство, она перекодирует его, и вполне естественно, что процедура перекодирования действует как инструмент конкретной политической системы, в основе которой заложена определенная идеология, движимая определенными социальными интересами. В статье показывается, что именно эта особенность европейской картографии позволила изобразить пространство Казахской степи как территорию, лишенную признаков обитаемости, и сделала казахов невидимыми на их собственной земле. Другой неотъемлемой функцией картографирования является очерчивание феноменов. Картографы проводят линии, замыкают их в некие целостности и тем самым вписывают в ландшафт новые пространственные идентичности. Степь не содержала границ, но методы топографической съемки позволяли прочерчивать в ней «фронтиры», соединяя границами редко рассредоточенные укрепления. В предлагаемой статье подробно прослеживается, каким образом линии, проводимые топографами, формировали в сознании российской военно-бюрократической элиты представление о постепенном расширении «границ» империи в Центральной Азии. Несмотря на то, что упомянутые «границы» представляли собой всего лишь техники репрезентации, в диалогах военных и чиновников они наделялись субстанциональными качествами. Поскольку речь в данном случае шла о первичном топографическом описании ранее неизученных территорий, политический и картографический дискурсы становились неотделимы друг от друга. В статье показывается, каким образом объекты, произведенные топографами на «ничейных» территориях, обретали самостоятельное существование на картах и использовались в качестве повода для дальнейшей экспансии. Ключевые слова: картография, имперская политика, Российская империя, Центральная Азия, военная топография, Казахская степь, граница империи | 712 | |||||
245 | The article attempts to justify the use of cartography as a method of studying literature rooted spatially and autobiographically, the example being Miron Białoszewski’s map of Warsaw created as part of the project “Topo-Graphies: city, map, literature”. Literary cartography is presented here both as a method of interpreting literature and researching urban culture. At the same time, attention is drawn to its contribution to the understanding of cartography and the theory of space and methodology of cultural studies, as well as to the social and ideological dimensions of creating maps, especially their iconicity. Ключевые слова: city, urban culture, map, literary cartography, geocriticism, geopoetics, “third space”, topography, Topo-Graphies, Warsaw, Miron Białoszewski, spatial practices, literature as urban practice | 710 | |||||
246 | Market square of a city or town is a spatial frame where the notion of lower middle class was formed and in which memorial events took place. Due to the tragic events of the 20th century – the First and Second World Wars, Holodomor (famine) and Holocaust, emigration and moving of peoples, destructions and distortions of town space – market squares have become a certain mythological construct. After the damages of the First World War the market squares were restored and were actively functioning. In the second half of the 20th century, most market squares were completely destroyed. Distortions of the market squares resulted in the disappearance of urban patriotism and deformation of town resident’s identity. Ключевые слова: market squares, historical town, spatial symbol, architectural monument, town resident’s identity | 709 | |||||
247 | На философском факультете Томского государственного университета с 2012 года преподаётся учебная дисциплина «Методологические основания визуальной антропологии» для обучающихся в магистратуре по направлению «социология». В рамках изучения дисциплины магистранты приобретают навык системной теоретической экспликации антропологических смыслов, содержащихся в фотографическом изображении. Свои компетенции в данной области они демонстрируют в соответствующих по тематике эссе, посвящённых концептуальной интерпретации избранной ими фотографии. Ниже представлены некоторые работы магистрантов-социологов, посвящённые анализу фотографического снимка в ракурсе визуальной антропологии. Ключевые слова: фотография, визуальная антропология, анализ изображения | 708 | |||||
248 | В статье исследуются фотографические репрезентации Сахалина в конце XIX века, в период пребывания на острове писателя А. П. Чехова. Сахалин рассматривается как особое культурно-географическое пространство с выраженными фронтирными чертами. Отмечается, что особенности сахалинской региональной идентичности выстраивались на основе идей «отдалённого острова-материка» и «места невыносимых страданий». Рассматривая место Сахалина в «имперском воображении», авторы обращаются к опытам фотофиксации острова в указанный период. В методологическом отношении анализ чеховской фотоколлекции о Сахалине рассматривается в русле современных фронтирных, метонимических и визуально- антропологических исследований. В качестве эмпирического материала в тексте используются материалы Архива Общества изучения Амурского Края (г. Владивосток), а также фотоснимки Сахалина конца XIX века, входящие в альбом польского исследователя Б. И. Дыбовского (1833–1930) и хранящиеся в настоящее время в Камчатском краевом объединённом музее города Петропавловска-Камчатского. Развивая дискурс о фотографии как значимом способе визуальной репрезентации фронтирных территорий России, авторы предлагают систематизацию и классификацию основных сюжетов фотоснимков о Сахалине (на примере деятельности фотографа И. И. Павловского), осуществляют корреляцию фотографических и литературных образов, выявляют роль фотоснимков в формировании представлений о Сахалине внутри империи и за её пределами. В статье отмечается, что в фотографии визуальные критерии жизни на «каторжном острове» создавались посредством фиксации типических персонажных позиций и жанровых сцен (труд и быт каторжан), физической антропологии («инородческие лица», «лица преступников»), архитектурного и природного ландшафта острова, определялись режимом просмотра «картинки» или фотоальбома. Авторы приходят к выводу, что фотоснимки чеховского Сахалина, наряду с литературными опытами конца XIX века, проводили зримые границы между населением острова и остальной Россией и, зафиксировав их, утверждали наличие у сахалинского сообщества стабильных отличительных признаков. Ключевые слова: фотография, фронтир, Сахалин, Российская империя, визуализация, конструирование образа региона, литература XIX века, А. П. Чехов, И. И. Павловский. | 703 | |||||
249 | В статье проводится семиотически-типологический анализ университетского пространства Ереванского государственного университета (ЕГУ). Данное исследование является продолжением дискурса «Университетское пространство». Культурные артефакты ЕГУ описываются не с точки зрения культурно-исторического подхода, а с использованием семиотического метода. Детально описывается пространственное «начало» университетского экстерьера, выявляются семантические и парадигматические особенности центральной скульптуры, а также интерьерный барельеф библиотеки ЕГУ и средневековые маркеры университетского пространства. Центральное пространство Ереванского государственного университета семиотизировано различными скульптурами, памятниками, барельефами, являющимися знаками социальной и культурной памяти, отсылающей к разным культурным пластам: от Средневековья до советской эпохи. «Начало» университетского пространства маркируется ключевыми фигурами армянской письменности, ставшими культурными константами интерьерного и экстерьерного пространства ЕГУ. В визуализации истории превалируют образы видных деятелей армянской средневековой университетской традиции. Изображённые фигуры Месропа Маштоца и Саака Партева отсылают к прошлому, на прагматическом уровне указывая на древность армянского алфавита и глубокие корни армянской схоластической университетской истории. Кроме средневековых деятелей культуры, в университетском пространстве представлены также видные деятели новой и новейшей армянской литературы (Абовян, Налбандян, Туманян, Чаренц), сыгравшие важную роль в становлении общественной и литературной жизни, приведшие к европеизации армянской литературы, а также к парадигматическим культурным переходам. Анализ эмпирического материла показал, что диапазон исторических артефактов вбирает в себя также и советскую эпоху (соцреализм). Подробный анализ барельефа соцреализма показал, что он является стереотипным артефактом советской эпохи, пропагандистской визуализацией советской тоталитарной идеологии. Ключевые слова: семиотика пространства, университетское пространство, Ереванский университет, визуальный семиозис, Месроп Маштоц, Саак Партев, соцреализм. | 703 | |||||
250 | The article presents the study of urban space form the existential semiotics point of view. The main notions presented in this paper are the surrounding (i.e. the environment – landscape – city space) and the surrounded (subject – an individual human body). Maintaining the structuralist way of semiotic thinking, the author refers to the concepts of Ferdinand de Saussure (langue and parole), Algirdas-Julien Greimas (englobant / englobé), Michel de Certeau (strategies and tactics) and finally Eero Tarasti (existential semiotics, highlining the figure of the subject). The nature-culture relation discussed here is being presented in the perspective of biosemiotics also. The main part of the article contains the author’s proposal of applying Tarasti’s concept to the city space: firstly, his concept of the landscape semiotics (from 2000) and next the concept of the dynamic “Z-model” (from 2015). As the result, there is presented a complex semiotic study of the city space in the frame of the paradigm of existential semiotics. Ключевые слова: Semiology, structuralism, existential semiotics, biosemiotics, nature-culture relations, landscape, urban space, subject, environment, Z-model, surrounding, surrounded, tactics, strategies | 701 |